в стройную фигурой и симпатичную лицом определённую причину для вздохов всего мужского населения близ стоящих домов.
– Ладно, ладно! Ну, ты чего? Раньше дождя не допускала. Не стыдно взрослой барышне так не контролировать себя… – бормотал вождь, пряча глаза, с трудом «держа» голос, в некотором замешательстве предчувствуя мужское желание и аккуратно ставя на ноги «взрослую барышню».
Они, не сговариваясь, как были в обнимку, так и двинулись к ближайшей скамейке.
– Ну, здравствуй, вождь! – наконец услыхал её голос Клим.
Сколько им можно было сказать друг другу, но они молчали, сидели в обнимку и молчали. Со стороны смотрелось несколько странно, молодая девчонка, уткнувшись в плечо взрослому мужчине лицом, обнимала его, нисколько не обращая внимания на осуждающие взгляды мамок-нянек. Он же гладил её по голове, по плечу, рядом из пакета выглядывала полторашка пива. Наглядное растление, да ещё с алкоголем. Наконец, как проснувшись, Клим спросил:
– Что отец? Не ругался?
– Ругался, конечно, еле отговорилась.
– Ну, на его месте я бы тоже ругался. Да что ругался, рвал и метал бы… единственная дочурка, на выданье, а гуляет неизвестно с кем… кстати, а жених у тебя есть?
Она подняла голову, прямо взглянула в глаза:
– Да нашла тут одного. На днях буквально. Правда, он, возможно, не догадывается…
«Господи, ну и глазищи! Утонуть можно», – смятенно подумал Клим.
– Подожди, ты это что говоришь?
– Я говорю про жениха. Ты ведь интересовался! – с лукавой улыбкой ответила соплеменница.
– Пойдём, я тебя провожу домой… – выйдя из минутной задумчивости, не найдя ничего лучшего, предложил он.
Взявшись за руки, они не спеша пошли из парка, провожаемые взглядами сменивших мамаш молодёжных компаний и юных парочек. На лавке сиротливо остался забытый пакет с выглядывающей полторашкой пива и нехитрой снедью, на который сделал стойку возникший из ближайших кустов небритый субъект без определённого места жительства.
В подъезде, на лестничной площадке, как плотину прорвало, они принялись до одури целоваться, не в силах оторваться друг от друга. Клим бережно обнимал, чувствовал упругое тело, однако разумную дистанцию соблюдал, хотя и с трудом.
Не заметили, как вышел отец, видимо, обеспокоившись за дочь, он прислушивался к каждому звуку и, конечно, поймал преступников на жареном. С поличным, так сказать. Видок у отца, пока он спускался по лестнице, был таким, что, если бы Клим не прошёл огонь и воду, он бы испугался не на шутку. Правда, и с таким тренингом было не по себе, выражение лица родителя чётко печатало, что он сейчас сделает с этим гадом, посягнувшим на его дочь.
– Зело мрачное чело! – так бы охарактеризовал сие любитель старины глубокой.
Смуглянка самоотверженно заслонила собой избранника:
– Папа, он со мной! Это мой друг! – сообщила она разъярённому отцу.
– Я вижу, каков друг! Иди домой! Потом с тобой поговорим!
Клим, мягко отстранив