безопасный контингент, способный создать иллюзию общественного мнения, и не создать проблем Павиановичу. Особым вниманием пользовались те, кто гнал пургу не за идею, а ради красного словца – таких можно было быстро повернуть куда надо, а они этого даже и не заметили бы.
Наконец, в списке остались три десятка ников, за которыми могли стоять как реальные люди, так и боты, пытающиеся сделать свою собственную игру в мутной воде городского форума. Предстояло разобраться, кто есть кто.
– Господин Израитель?
– Да! А кто меня спгашивает? – отозвался в трубке молодой ботанический голос.
– Моя фамилия Беляков. Я занимаю должность советника в администрации области.
– Да ну? – удивились на том конце. – С чиновниками пгетпочитаю общаться сугубо официально.
– Тогда ответьте мне как физическое лицо физическому лицу: почему я, пытаясь оставить сообщение на городском форуме, неизменно натыкаюсь на окошко с надписью «Кремлядям здесь не место»?
– Потому что я заблокиговал ваш айпи-адгес, – торжественно сообщил Израитель; в его голосе Беляков различил нотки бунтарской радости и самоуважения голубя, нагадившего на голову памятнику. – Или, если быть сугубо точным, адгес всей вашей администгации. Вы удивлены?
Беляков не был удивлен. Он легко мог выйти в интернет из гостиницы или в кафе и написать на форуме всё, что считал нужным, но включил дурочку, наблюдая за реакцией собеседника.
– А какой ваш ник? – поинтересовался Израитель.
– А зачем вам? – по-еврейски, вопросом на вопрос ответил Беляков.
– Пгосто интегесно. Мы габотаем с аудитогией. Нельзя быть гавнодушным!
– Ромашка.
– Непгавда! – мгновенно среагировал Израитель. – Мы пгинципиально выступаем за свободу слова в интегнете. И если кому-то это не нгавится – это ваши пгоблемы. Мне звонил ваш хамоватый коллега Готтенмайег. Гугался и даже уггожал! Хотел меня пгессануть.
«Вот идиот!» – подумал Беляков, и это относилось к Роттенмайеру.
Разговора не получилось.
Пора было переходить к плану «Бэ».
Израитель был идейным вдохновителем городского форума, «мозгом» проекта, а всю финансовую часть вёл его деловой партнер Осадчий, который был фигурой непубличной. Его-то и собирался прощупать Николай Николаич. Однако прежде чем зайти с тыла, он сделал несколько контрольных звонков. И если бы кто-то вздумал подслушать, то не понял бы ничего, за исключением слов «административный», «ресурс» и «включить».
***
Прозрачные стены «стекляшки», где под гнётом Феликса Робертовича томилась девичье-женская пресс-служба, отлично проводили звук.
– Бездельники! Бездарности! Балласт!
Оперативка была в самом разгаре.
– Где стоял губернатор?! – вопрошал Роттенмайер у дрожащей дамы с кудряшками, и это больше походило на допрос, чем на деловой разговор. – Отвечать! Ну?!
– Феликс