виноват? – железа в голосе начальника прибавилось.
Присутствующие притихли и даже перестали делать свои пометки и записи. Некоторые опустили глаза и лихорадочно пытались вспомнить, нет ли за ними каких подобных долгов или не дали ли они иного повода начальству выплеснуть гнев на них. Когда между репликами повисала короткая пауза, было слышно, как минутная стрелка на настенных часах делает очередной скачок, звук этот бил по ушам, как удары шпицрутенами.
Сергей Сергеевич благодаря, именно благодаря своему подсевшему в последнее время зрению не смог бы разглядеть эмоций на лице начальства, даже если бы и попытался, если бы захотел. Но он не хотел. Он прекрасно знал отношение к себе. Он знал и почти физически ощущал, что своими спокойными безэмоциональным ответами просто выводит начальника из себя, и думал только о том, как бы не довести его этим до взрыва. Ему все это уже порядком надоело.
Когда после спокойного кабинетного обсуждения его первый раз на совещании публично спросили о ситуации, он искренне пытался что-то заново объяснить, полагая, что начальник в круговороте дел мог просто забыть какие-то детали. Было обидно, потому что он считал это несправедливым. Единственным выходом для него стало продолжение работы и показное спокойствие. Когда ему сказали, что у начальника возникла личная проблема с деньгами и, скорее всего, будут проблемы с премиями, Сергей Сергеевичу стало ясно, к чему все сегодня идет. Когда сам замдиректора у себя в кабинете в сослагательном наклонении впервые намекнул о такой возможности, Сергей Сергеевич попросил не давать премию лично ему, но с сотрудниками, которые оставались после работы и работали в выходные, расплатиться после получения денег от заказчика. И вот теперь деньги пришли, Мансуровичу доложили, и его перед всеми «возят мордой по столу» видимо неспроста. Наверное, денег одного его отдела начальнику мало. Сергей Сергеевичу было искренне жаль присутствующих и их время.
– В общем так: пока ты этот вопрос не закроешь, пока твой документ не будет окончательно утвержден и официально опубликован, никаких денег, ни за уже выполненный договор, ни за следующие работы, твой отдел не получит. Тебе ясно?
– Ясно, Борис Мансурович.
– Ничего не хочешь добавить?
– Все, что мог, я вам уже сказал. Мне все ясно. Вы не хуже меня знаете сложившуюся ситуацию. Добавить к ней мне нечего.
– Тогда все.
Сергей Сергеевич вздохнул, снова откинулся на спинку стула и первый раз по-настоящему улыбнулся.
Остальные участники скороговоркой отчитались и получили свое заслуженное «спасибо». Затянувшаяся планерка закончилась. Все засуетились, стараясь поскорее выбраться из-за стола и разойтись по своим кабинетам. Человек пять сочувственно посмотрели на Сергей Сергеевича, кто-то даже молча похлопал его по плечу, кто-то пожал руку, пытаясь приободрить. А он только молча улыбался им в ответ.
Где-то внутри у него стало светло и даже