нарушена тишина богом. Чисто и высоко запел Человек-птица. С филигранною точностью резчика деревянных фигурок выводил он слова, строил из них предложения, наделял предложения смыслом, а смысл зажигал огнем истины.
Он пел о тех временах, когда еще не было мира, а лишь чернота, в которой Атеа и Папа, сомкнувшись в любовном объятии, зачали первых богов: Тангалоа и Ронго, Тане и Ту. Жрец пел, как расторгнуты были эти объятия, и как подпер сильный Тане руками Атеа, и как осветило Солнце всю землю, и появилось безбрежное море и суша, Гавайка. И была произведена на свет первая женщина, прекрасная Хина, взятая Тане себе в благословенные жены, и от союза их появились герои, а от героев – вожди. Много появилось вождей, потомком Тане, пел Человек-птица, но жили они в разногласии друг с другом, не могли поделить землю Гавайки. И разгневался тогда бог на людей и изгнал своих сыновей из священного края, каждого в свою сторону.
Изгнал он и матае по имени Ру, прародителя жителей Оялавы.
На двенадцати лодках отправился Ру в долгий путь, пел Человек-птица, ибо был он великим вождем и множество было воинов в его в подчинении, в изобилии было богатств у него и еды. Грозные ветры швыряли тяжелые волны на лодки, пытаясь те опрокинуть, и беспредельное море вселяло в души первопроходцев отчаянье, пророча им верную гибель. Но умел и искусен был Ру, множество знаний было открыто его светлому взору, владел он и тайною лестью, которой соблазняют удачу, приступая к трудным делам, и потому на второй месяц плавания народ его все же достиг берегов Оялавы и, найдя их пригодными к жизни, остался здесь навсегда.
Давно это было. Двадцать два поколения людей сменилось в извечном круговороте смертей и рождений, но память тохунгов свято хранила легенду, передавая ее из уст в уста. До сих пор каждый жрец помнил священный завет, что оставил своим людям Ру, поделив оба острова на двенадцать племен по числу кораблей, достигших архипелага. «Хранить мир, не делать оружия, не копить зависти в сердце, дабы не вызвать вновь гнева всемогущего бога», – так завещал Ру потомкам.
Но не исполнили люди обета. Лишь душа их великого предка вернулась обратно в Гавайки, освобожденная смертью от бренного тела, матае поссорились и, разделившись между собой на союзы, предались кровавой войне.
Чудовищны были годы, последовавшие вслед за этим. Каждый вождь стремился быть первым и ради этой безумной мечты нападал на соседа, безжалостно вырезая мужчин и женщин, стариков и детей, не желая слушаться голоса разума. В непрестанных войнах утратилось древнее знание дальних плаваний, убиты или заморены голодом были те моряки, что преодолели некогда тысячи морских горизонтов, замучены были их жены и братья, растерзаны сыновья, хранившие тайну мудреной науки. Но лишь сильнее ожесточались души вождей, уже не тех первых клятвопреступников, нарушивших завещание Ру, а их свирепых потомков, внуков и правнуков, рожденных средь пламени