года три-четыре. Старик Ван умер. Ван израсходовал десятки тысяч на гадателей[70], выбиравших для могилы место, и затем похоронил со всею сложностью обряда.
К этому времени Ванов сын уже успел взять жену, которая забрала его в руки, и он стал играть уже с некоторыми перерывами. И вот в день похорон, подойдя к гробу, он наконец получил возможность быть признанным со стороны второй матери; Фан-юнь, увидя его, тотчас же признала, что он может вести дом, и подарила ему триста ланов на расходы по покупке поля и хозяйства.
На следующий день Хуан и Ванов сын отправились к Ванам навестить их. Глядь – все постройки и здания исчезли, и куда все делось – неизвестно.
Талисман игрока
Даос Хань жил в храме Небесного Правителя[71], находящемся в нашем уездном городе. Он делал много волшебных превращений, и все звали его святым гением. Мой покойный отец был особенно дружен с ним и всегда, когда бывал в городе, его навещал.
Однажды они с покойным дядей направились в город и решили проведать Ханя. Как раз он им встречается на дороге, дает ключ и говорит:
– Пожалуйста, идите вперед, откройте дверь и усаживайтесь. Через самое небольшое время я тоже приду.
Они делают, как он говорит, являются в храм, отпирают замок – а Хань уже сидит в комнате. И вещей в таком роде было очень много.
Один из моих родственников – давно уж это было – имел пристрастие к азартным играм. Через моего покойного отца он тоже познакомился с Ханем. Как раз в это время в храме Небесного Будды появился некий хэшан, специализировавшийся на игре в домино. Игру он вел очень широко, и вот мой родственник увидел это и пристрастился. Собрал все свои деньги и пошел играть. Последовал крупный проигрыш, после которого душа его загорелась еще сильнее. Переписал, заложил землю и хозяйство – опять пошел. К концу ночи все было спущено. Побрел с унылым, грустным видом неудовлетворенного человека и на пути зашел к Ханю. Настроение у него было тяжелое, безрадостное, говорил, теряя нить и порядок мыслей…
Хань стал расспрашивать, и человек рассказал ему все как есть.
– При постоянной игре, – смеялся Хань, – не бывает без проигрышей. Вот если бы ты мог перестать, закаяться, – я б тебе все это вернул.
Мой родственник сказал ему тогда:
– Если только удастся, как говорится, «жемчужинам вернуться в залив Хэ»[72], то я железным пестом разобью кости вдребезги.
Тогда Хань взял бумагу и написал талисман; вручил его родственнику для ношения в поясе и сделал ему наставление:
– Можешь только вернуть свои прежние вещи, и сейчас же остановись. Не смей, как говорится, взяв земли Лун, смотреть затем на земли Шу[73].
Кроме того, он вручил ему тысячу мелких монет, условившись, что он выиграет и отдаст.
Мой родственник пришел в полный восторг и отправился играть. Хэшан, посмотрев его деньги, нашел, что это ничтожно и что не стоит по мелочам играть. Однако тот настаивал, приглашая бросить