Я. А еще я заплачу тебе за сегодняшнюю ночь твою годовую зарплату.
– Да что вы себе… – начала заводиться я, задохнувшись от наглости этого парнокопытного. Он что, совсем одурел от своей значимости? И что, что у него…
– Не обольщайся. Твое цыплячье тельце меня не возбуждает. Я, знаешь ли эстет, – хмыкнул чертов бесстыдник, окатив меня презрительным взглядом. – Я куплю свое спокойствие. Дорого. А завтра просто сам отвезу девчонку в приемник распределитель, раз полиция у нас работает через пень колоду.
– Меня мама на ночь не отпустит, – сказала я чистейшую правду. Но кто бы меня слушал.
– Соврешь, что-нибудь. Скажешь например, что будете всю ночь грузить свою тухлятину для корпоратива гастарбайтеров. Эй, курочка. Всего одна ночь и тебе не придется таскаться с коробом в праздники. Проведешь их с родными. Подарков накупишь. Башку вон в порядок приведешь, а то похожа на общипанную ворону.
Черт, а он прав, я сто лет не была в парикмахерской. И маме можно будет оплатить исследования все. А Катьку отправлю в Турцию на неделю. Она так мечтала об этом.
– Я напишу список. После того как доставите кур, купите все. И прочитайте записку, в конце то концов. Вдруг там что-то важное.
Чертов богач сграбастал меня, и счастливо бурча под нос какие-то ругательства, поволок в комнату, откуда несся нетерпеливый рев.
Эта ночь будет очень долгой.
Глава 3
– Баран, алло, ты меня слышишь? – истерика в моем голосе совсем не произвела впечатления на Витьку Баранова, бывшего одноклассника, а ныне аж целого полковника полиции.
– Ты рамсы то не путай, Воронок. Какой я тебе Баран, конь ты вавилонский? Я для тебя Баранов Виктор Георгиевич, начальник ГОВД, уважаемый человек. Вот когда уяснишь для себя это, позвони. А сейчас мне некогда. Я близнецов на слоне катаю, мать его серую за ногу, – уныло выдал полковник.
– Ты там с глузду не двинулся, Витек? Какой слон? Ты чего, на детей противогазы нацепил и пытаешь? Ну вы мусора лютые вообще, – ошарашенно хмыкнул я, представив очуменную картинку. Витька сам похож на слона – огромный, носатый и ушастый. Женился он сразу после того, как вернулся из армии, на Таньке Коровиной. Он ей в школе все косы ободрал до лысины. От той любви Танюха поимела нервный тик, панические атаки и нервную сыпь. Но, в общем, жизнь штука странная. На это недвусмысленно намекают мальчишки-близнецы, красивые как поросшая новыми волосами мама и шебутные, как папа полковник в лучшие свои годы.
– Да в Тае я, черт бы подрал эту экзотику. Жрать нехрена, одна параша. Я бы курочки гриль заточил, картошки, «шубу». Огонек бы зазырил. А вместо этого лазим по каким то джунглям. У Таньки вчера мартышка сперла косметичку, а в ней мазюкалок на тысячи. Вою было. А сама виновата. Изнылась вся, поедем, да поедем. Разведусь, говорит. Ты, говорит, работу свою больше любишь, чем меня. Ну какой новый год без снега, елки и бани. Слышь