поздно уже, как же я вас повезу на ночь глядя? -двухметровый амбал занервничал еще сильнее.
– Ничего страшного. До ночи еще полно времени. А с нечистью вообще по ночам лучше общаться, – заверила я его.
– Как-то не удобно.
– Все нормально. Я как раз свободна.
– Может, все-таки мы к вам кого-нибудь в понедельник отправим?
– Я не люблю понедельники. Тем более в бани по выходным больше людей ходит. Зачем рисковать?
– Ладно. Я сейчас все уточню, – дергающийся мужчина достал телефон.
Не расцепляя скрещенных пальцев, он долго совещался по телефону, обсуждая что хуже: переждать, пока нечисть уйдет в небытие после коляды, либо же привезти меня. Из разговора стало понятно, что его не особо радует распоряжение начальства. Спустя долгие споры бедный бледный мужик все же усадил меня на заднее сиденье своей огромной машины и, молясь и сжимая в кулаке крест, повез по темнеющему городу в сторону одного из банных комплексов.
– Ну вы серьезно? – не выдержала я его трепета. – Я же в церкви живу, почему вы меня опасаетесь? Если бы я нечистью была – я бы и шагу не смогла ступить в нее.
– Чур меня! Чур! – ответил бесстрашный.
Мне взаправду стало обидно, я была раза в два меньше, чем он, и в тысячу раз безобиднее, но дрожащий браток только тараторил молитвы. Ко мне было разное отношение и зачастую меня все же опасались. Как бы я ни старалась к этому привыкнуть – у меня не получалось.
В такой невеселой компании, под заунывные песнопения водителя, я добралась до первой бани, где мной и были обнаружены анчутки, сидящие по углам, выглядывающие из-под скамеек, показывающие языки из-за печей. Здесь обжилось небольшое количество, штучек пять – семь. Это были маленькие бесы, размерами до десяти сантиметров, с телом, покрытым черным пушком, с лысыми блестящими головами и отсутствующими пятками. Анчутки гоготали, визжали и подстанывали, строя рожицы. Им было весело в мире живых, и они наслаждались проделками и своей безнаказанностью
В следующие термы меня возил уже другой сопровождающий. Менее бесстрашный и более суеверный. Валька, как он представился, был молодым худощавым пареньком в потрепанной по новой моде одежде. Заправляя за лопоухие уши свои длинные волосы, он весело болтал со мной, обсуждая жуть какую холодную зиму и раньше времени проснувшуюся темную силу. Он ерзал по сиденью, охваченный любопытством, ему не терпелось поучаствовать в такой необычной охоте, чтобы потом похвастаться друзьям.
– Они все умрут от зависти, – в какой раз проговорил он. – Я уже представляю их лица. Я же как самый настоящий охотник!
– Мы не охотники, – поправила я его.
– Ну это не важно. Они упадут только от того, что я с вами был. Прям сидел и общался. А еще и охотился.
– Мы не охотимся!
– Ладно-ладно. А скажите, как вы это с глазами делаете?
– Что делаю? – удивилась я.
– Ну глаза зажигаете.
– Чьи глаза? – не поняла