Ты понял? Или в понедельник с утра я жду на столе твоё заявление об уходе.
Иван славился своим умением достать то, что другие не могут. После переоделся в домашнюю одежду и отправился в свой кабинет. Включил радиоприёмник, настроенный на волну, где больше говорят, чем поют. Достал из бара бутылочку коньяка.
Встреча с Большим Стёпой проходила, как планировалось. Они уже перешли на «ты». Поели хорошей, наваристой ушицы под водочку. Попарились в баньке. Обменялись ненавязчивыми комплиментами по поводу хорошей физической формы друг друга. Преград для следующей встречи не осталось. Именно на ней и, скорее всего, уже на территории Захарченко можно будет переходить к вопросам по делу. Выложить свои пожелания, узнать условия потенциального партнёра. Стандартная практика, не дававшая до сей поры сбоев.
Степан Борисович взял инициативу в свои руки.
– Слышал, на днях тебя омоновцы заластали.
В его взгляде не было даже намёка на превосходства от хорошей осведомлённости. Была простая констатация факта, которая позволяет перевести разговор в нужное направление.
– Да, уж. Как говорится, и на старуху бывает …
– И ты уже подал жалобу в прокуратуру на неправомерные действия сотрудников Следственного комитета.
Опять простое изложение событий, не позволяющее вильнуть в сторону или, того хуже, соскочить с темы.
– В тот же день.
– На майские на мою лесопилку наехали. – Спокойным тоном продолжил Захарченко, словно речь по-прежнему шла о событиях к нему не имеющих отношения. – Может быть слышал? – Вопрос, на который не обязательно отвечать. – В результате случился один холодный и моего человека держат в СИЗО.
Степан Борисович вопросительно посмотрел на Агеева. Виталий Андреевич выдержал этот взгляд с внешним равнодушием, ожидая продолжения. Обычно после этого следует просьба или условие сделки. Так случилось и в этот раз.
– Дело на контроле в Следственном комитете. Но у них на него ничего нет. – В голосе Большого Стёпы промелькнули нотки раздражения. – Ни одной улики, кроме косвенных.
Агеев терпеливо ждал конкретной просьбы. Ни в коем случае нельзя самому предлагать свою помощь.
– Я не могу никак на них выйти. Не знаю, кому занести, чтобы дело закрыли. – Неожиданно понизив голос. – Помоги, Виталий Андреевич. У тебя с ними сейчас свои тёрки начнутся. Может быть, получится разменять дела. Сколько надо добавить – не вопрос.
Прощаясь, Захарченко ещё раз напомнил о своей просьбе, на что Агеев уклончиво обещал подумать над тем, чем может помочь. Получается, именно наезд на него со стороны следкома в кабинете Крюкова послужил причиной отклика Захарченко на предложение встретиться. Более того, Большой Стёпа об этом не знает, но у него есть ещё кое-что, что можно предложить для обмена в Следственном комитете помимо денег. Это козырь! Но этот козырь не только его. Как быть с Крюковым? Надо бы с ним поговорить.
Мысли путались. Картина не складывалась. Отхлебнул коньяка. Прислушался к песне, доносившейся из радиоприёмника.
Место