ответил я и, вспомнив, что не мешало бы представить вошедшего со мной молодого человека, продолжил: – Это мистер… мистер… Простите, я не знаю вашего имени, – сказал я вопросительным тоном своему спутнику. – Личный секретарь покойного мистера Ливенворта, – поспешил добавить я.
– А-а, секретарь… – отозвался мистер Грайс. – Коронер вас спрашивал, сэр.
– Значит, коронер уже здесь?
– Да. Присяжные только что поднялись наверх осматривать тело. Хотите их догнать?
– Нет, в этом нет необходимости. Я пришел только для того, чтобы помочь леди, если это понадобится. Мистер Вили сейчас в отъезде.
– И вы решили, что такую возможность нельзя упускать, – продолжил он. – Правильно. Раз уж вы здесь, а дело обещает быть необычным, я полагаю, вы как многообещающий молодой адвокат, вероятно, захотите узнать все его подробности. Впрочем, решать, разумеется, вам.
С трудом преодолев отвращение, охватившее меня при мысли о том, что придется осматривать труп, я согласился:
– Я пойду.
– Хорошо. Следуйте за мной.
Но как только я ступил на лестницу, сверху послышались шаги спускающихся присяжных. Мы с мистером Грайсом отступили в свободное пространство между комнатой для приемов и гостиной, и у меня появилось время сказать:
– Молодой человек говорит, что это не может быть делом рук грабителя.
– Правильно, – ответил он, неотрывно глядя на ручку двери, у которой мы стояли.
– Что ничего не пропало…
– И что все замки и запоры утром были надежно закрыты. Так и есть.
– Этого он не говорил. Но в таком случае… – Я содрогнулся. – Это означает, что убийца пробыл в доме всю ночь.
Мистер Грайс мрачно улыбнулся ручке.
– Это ужасно! – воскликнул я.
Мистер Грайс тут же нахмурился.
И тут позвольте мне заметить, что мистер Грайс не был поджарым, энергичным человеком с цепким взглядом, какого вы, несомненно, ожидаете увидеть. Напротив, мистер Грайс был полноват и спокоен и обладал взглядом, который не то что не «цеплял», но даже никогда не останавливался на вас. Если он и останавливался, то исключительно на каких-то совершенно неважных объектах в пределах видимости, например на какой-нибудь вазе, чернильнице или пуговице. Казалось, он вел беседу с этими вещами, им адресовал свои умозаключения, а что до вас… К вам его мысли и разговоры относились не больше, чем к шпилю церкви Троицы на Уолл-стрит. Сейчас же, как я уже упомянул, мистер Грайс был на короткой ноге с дверной ручкой.
– Ужасно, – повторил я.
Его взгляд переместился на пуговицу у меня на рукаве.
– Идемте, – сказал он. – Горизонт чист.
Сыщик первым поднялся по лестнице, но остановился наверху.
– Мистер Рэймонд, – сказал он, – я не имею привычки распространяться о тайнах моей профессии, но в данном