в одном лице», а не какой-то конкретный человек. Он был частью щедрости, коллективной силы, одним из тех, кто должен был однажды выделиться из общей массы и явиться к ней в качестве посланца небес. Если бы понадобилось представить себе внешность этого посланца, то она хотела бы, чтобы он был похож на Марио Гарани. Но на доктора Гарани, окруженного богатством, имеющего все привилегии и почести в этом мире. И этот воображаемый доктор Гарани должен был непременно обратить на нее свой взор.
Мечтая о чудесном превращении в богатую женщину такой бедной девушки, какой она была по своему происхождению, она и начинала плакать.
В один из таких вечеров отчаяния толстуха Валентина, накрасившись и расчесав волосы, предложила Кармеле отправиться вместе с ней на ночную прогулку.
– Все лучше, чем сохнуть от тоски на постели и реветь, – сказала Валентина девушке. – Тут как раз заболела Аурора, с которой я обычно работаю на пару. Вдвоем и защититься легче, и не так скучно.
Кармела отрицательно замотала головой. Но подруга продолжала настаивать. Конечно, в первый раз всегда чувствуешь себя как-то неловко. Но это быстро проходит. Достаточно лишь немного поразмыслить. В конце концов, мужчина – всегда мужчина, и заниматься этим с ним не более позорно, чем чистить туалеты. Все дело в привычке, да и к тому же это намного доходнее.
– Если немного повезет, за две-три ночи подзаработаешь и сможешь немного приодеться, – сказала Валентина. – А тогда уже можно будет и ставку повысить.
Чем больше Валентина говорила, тем ужасней чувствовала себя Кармела, и несогласие с предложением сковало все ее мышцы. И не только из-за того, что она боялась полиции или болезней. Даже и не из-за того, что ее могли увидеть знакомые. Она не смогла бы выразить этот поднявшийся в душе бунт. Она представила, как стоит рядом с Валентиной на тротуаре на углу виа Венето и предлагает себя прохожим, словно товар… Она убежит. Она была уверена в том, что убежит оттуда.
– Нет, я не смогу, – ответила она. – Лучше уж пойти просить милостыню.
– Ну и дура!
И Валентина стала снова убеждать, объяснять, с явным удовольствием делиться своим опытом и своими навыками, рассказывать о своей ловкости, о том, как она поступала, чтобы добиться как можно большей суммы за короткое время с наименьшими физическими затратами. Она говорила о своих клиентах по ночным встречам точно так же, как о клиентах своего этажа: словно невоспитанная кухарка, она насмехалась над их привычками, похваляясь тем, что надувает их…
Она вела себя как прислуга… «Служанка, служанка для любого, – подумала Кармела. – А я сама? Что я собой представляю? Такая же служанка. Но я продаю только мой труд. К телу моему никто не прикасается».
Она услышала, как Валентина спросила ее:
– Ну а если бы тебе предложили за это сто тысяч