раз утешал он их, когда не было писем от любимых, или когда от усталости не хватало сил подняться, чтобы идти к раненым. Как хвалил он их, когда выносили они с поля боя на своих хрупких плечах очередного бойца.
– Молодцы, молодцы, девоньки вы мои! Ещё одну жизнь спасли! Всех к награде приставим, как война кончится!
Аркадий Иванович, который, казалось, никогда не уставал. Выкурит самокрутку, и снова к столу – оперировать, шить, вынимать осколки из израненных бойцов. Он и не спал почти. И правда, когда он спал? Лёля не видела.…
Глаза… Теперь мамины. Так близко. Да нет, это же Алёшкины. Он склоняется всё ниже и ниже над нею, Лёля тянет к нему свои руки, хочет обнять. И понимает, что это не глаза, это звёзды. Звезды, что светят с ночного неба.
– Погоди, какие звёзды? Ведь на дворе был день, когда они начали эвакуацию госпиталя.
Лёля попыталась встать, и у неё это получилось на удивление легко. Она поднялась на ноги и огляделась. Туман окутывал всё кругом, стлался понизу, свисал седыми рваными клочьями с ветвей деревьев.
– Аркадий Иванович, – прошептала тихо Лёля.
Ей было страшно. Тишина кругом. Ни звуков выстрелов, ни шума моторов, ни голосов людей, ничего.
– Где же вы все? – снова прошептала Лёля.
Она тихо, стараясь не шуметь, двинулась по тропинке, и внезапно увидела всё.
Раскорёженные грузовики, тела на земле, раскиданные взрывом носилки и медицинский скарб, клочья чего-то, бывшего живым ещё утром. Лёля зажала руками рот, чтобы не закричать от ужаса, и медленно присела.
– Что смотришь? Убили нас. Всех убили, – послышался сзади грубоватый знакомый голос.
Это же Катюха, её простуженный прошлой зимой, да так и оставшийся хриплым, голос. Лёля стремительно обернулась.
– Катюха! Как хорошо, что ты здесь. Что случилось? Я не помню ничего. Где наши?
– Так перед тобой все, Лёля, – ответила тихо Катюха, – Убили нас.
– Что ты такое говоришь, Катенька? – прошептала Лёля, а про себя подумала, – Контузило, точно контузило.
– То и говорю, пойдём, покажу тебе, – Катюха взяла Лёлю за руку и повела в туман.
– Гляди, – остановилась она и кивком головы указала куда-то вниз.
Лёля медленно опустила глаза и увидела Аркадия Ивановича, он лежал, широко раскинув руки, словно обнимая напоследок всех своих девчат, которых так жалел, будто говоря:
– Простите, что не уберёг…
Лёля подняла, полный ужаса взгляд, на Катюху.
– Дальше идём, – потянула она Лёлю за собой.
Они шли меж деревьев и Лёля видела то тут, то там своих девочек – Машу, Ниночку, Тамару, Олесю… Размётанные волосы, раскинутые руки, застывший взгляд. Все убиты, все.
– Катя, да как же?! – обернулась она к подруге, но сзади неё никого уже не было.
Лишь туман стлался по земле, укрывая своим саваном погибших.
Мысли лихорадочно прыгали в голове:
– Не может быть, вот ведь она я – стою посреди поляны. Значит