праздника святого Вавржинца. В иные годы на него собиралось несколько сот человек. Можно было полюбоваться прекрасным собранием ярких национальных костюмов Домажлицкого края, в которые облачались преимущественно женщины. На этот раз мы решили поехать в Домажлице не ради колоритного зрелища, а совсем по иным мотивам. Об этом предстоящем празднике говорили давно, и не только в ближайших окрестностях, но и далеко вокруг. Не случайно туда съехалось небывало много народу. С тех пор как Домажлице стала Домажлицами, под ее древними аркадами не прошло столько народу, как в то августовское воскресенье 1939 г. Из Праги приехали товарищ Богоушек Новотный (один из первых редакторов «Руде право») и артисты Национального театра. На праздник пришли ходы[19] из сел, захваченных Гитлером. Вопреки всем препонам, без пропусков, тайно, перешли они границу. Некоторые женщины из ходских деревень принесли свои национальные костюмы в узелках – в империи они не смели надевать их – и переоделись лишь в Домажлице. Обо всем этом Юлек узнал, когда бродил в толпе, беседовал с людьми, расспрашивал, откуда кто пришел.
Народное гулянье в Домажлице вылилось в огромную, хотя и стихийную патриотическую демонстрацию чехов на границах третьей империи. Здесь звучали чешские песни. Незнакомые люди понимающе улыбались друг другу, радовались тому, что собралось столько народу и что их свела сюда ненависть к нацистским оккупантам, ненависть к Гитлеру. Такое могучее проявление коллективной воли сплотившихся чехов было полной неожиданностью для гитлеровцев. Они оказались совершенно не подготовлены к этому, а потому нигде и не показывались. Зато потом нацисты обложили Домажлице стотысячным штрафом.
В августе 1939 г. был заключен советско-германский пакт о ненападении. Это кое у кого вызвало замешательство.
Юлек разъяснял людям предательскую политику западных держав, их антисоветские позиции. Он убеждал каждого в том, что Советский Союз никогда не покинет наш народ, что СССР представляет собой единственную несокрушимую преграду, о которую фашисты разобьют себе голову. Аргументы Фучика были ясны и убедительны.
Прошла лишь неделя, и фашистская Германия вероломно напала на Польшу. Об этом мы узнали по радио. К Юлеку сбежалась вся семья. Первым чувством, как это ни удивительно, была радость. Каждый предполагал, что Англия и Франция, которые гарантировали целостность польских границ, помогут Польше в войне против Гитлера и он в самое короткое время будет разгромлен. Тогда и наша страна вновь обретет свободу. Я была бы рада услышать от Юлека подтверждение этого предположения. Но он только пожал плечами. Фучик не верил ни французским, ни английским господам. Его недоверие вскоре оправдалось. Англия и Франция хотя и объявили Гитлеру войну, но на деле оставили Польшу один на один с Гитлером. После семнадцати дней героической обороны недостаточно вооруженные польские войска капитулировали. Так грезы чешского народа о близком освобождении рассеялись как туман.
В одну