Венчающий нас с Вечностью. Ещё бы, такое чудо ждём – рождение человечка. И всё новое, необыкновенное! Поэтому и приходит страхом. Однако человеку нечего бояться, потому что мы дети Божьи и любимы Отцом нашим Небесным безмерно. Отсюда и благословение, и радость жизни. Ничего не бойся, родная Прасковушка, ничего. Бог спасёт нас, потому что знает, как я люблю Его, как преданно служу Ему, как жизни своей не пожалею ради Него, Господа Моего! – отец Михаил, устремляясь в молитве к лику Богоматери на иконе, склонился в низком поклоне.
Ивану Денисову было всего тридцать семь лет. Он искренне верил, что все беды обойдут его дом, и прогонял неприятные мысли, находя утешение рядом с любимой.
– Хочешь, покажу тебе, что я вышила? – Прасковья взволнованно открыла крышку комода, который, словно часовой стабильности и вечности, надёжно стоял в углу комнаты. Она достала небольшое покрывало с одеяльцем, какие-то малюсенькие одёжки, и разложила перед Иваном Денисовым.
Он смущённо разглядывал нехитрое богатство, подготовленное для будущего ребёнка золотыми руками любимой. Немыслимо крохотный размер чудесных рукоделий привёл его в умилённое состояние:
– Боже, матушка, какое же чудо нас ждёт! Ребёночек принесёт нам счастье и радость! Родится мальчик – подготовлю его в духовную семинарию, если девочка – будет такая же красивая и смышлёная, как ты! – со слезами на глазах обратился он к любимой женщине.
Отец Михаил трепетно поцеловал её в обе щеки, и Прасковья смутилась, как девчонка. Они долго стояли, прижавшись друг к другу.
Этот момент Иван Денисов запомнил навсегда. И позже, когда вспоминал бессонными ночами жизнь свою, именно минута их объятий являла ему реальность неповторимого счастья. И самым большим потрясением было дальнейшее осознание короткого шага, разделяющего вдохновительное единство с миром и бездонную пропасть одиночества… Но тем утром они с женой безмолвно наслаждались близостью, и сердца их переполнялись радостью. Рождение малыша воспринималось как благословение Господа, как ценный подарок Его.
Глава 2
Татурсин проснулся рано. Некоторое время он лежал, не открывая глаз, пытаясь продолжить блаженство ночи, понимая, однако, что подъём – такая же неотвратимость, как восход солнца… Вспомнив о светиле, молодой монах резко открыл глаза, моментально наполнившись предчувствием чуда – ему предстояло долгожданное посвящение, которое он должен был пройти под покровительством Учителя Ласарэна. Рядом на ковре, возле спального ложа, были разложены атрибуты, необходимые для светлого собеседования. Татурсин умылся водой из кувшина и приступил к облачению в специальные одежды.
Монгольский буддийский монастырь располагался на склоне горы. Маленькие домики-обители монахов, точно лучи солнца, расходились от центральных строений, где хранились сутры, молились и проводили различные обряды. Окружённый соснами и елями, весь монастырский комплекс был естественным