её примеру и опустила веки. Сон никак не приходил, рисуя в воображении образ Главного Стража, сжимающего моё запястье в холодном коридоре «Ангельстрема». Я пыталась отогнать его, но он возвращался снова и снова, улыбаясь моей короткой пижаме. Мне стало страшно. Неужели я ощущаю симпатию к этому скрытному и грозному Воину Божьему? Как это возможно? Ведь все мысли заняты моим дорогим Чарли, которого я наконец-то сегодня смогла увидеть. Но перед глазами всё равно Страж и его широкая грудь, вздымающаяся из-под боевой мантии. Когда-нибудь я пойму сама себя или нет?
Но тут я догадалась. У меня нет симпатии к Стражу. У меня симпатия к мыслям о том, что я ему симпатична. Что этот отважный, верный и главный Воин Божий возбуждается при взгляде на нового райского Ангела, который ещё и Ангелом-то до конца не считается. Крыльев-то у меня пока нет…
И с этими мыслями я наконец-то отправилась в ангельское забытьё, умоляя разум отогнать облик Господина Главнокомандующего, застрявший глубоко под сетчаткой, как мерзкая древесная соринка.
Глава 4. Смена ангельских установок
Этим утром с рассветом я поздоровалась первой. Ангельское забытье так и не достигло моего разума достаточно глубоко, чтобы чувствовать себя отдохнувшей – слишком тяжелыми были думы. Всю ночь напролёт я упрямо глядела в потолок, чувствуя, что веки не сомкнутся, что расслабления так и не достичь, поэтому оставалось пялиться в одну точку и умолять время течь быстрее.
Мне казалось, я сойду с ума от парализующего страха и беспомощности. Столько всего хотелось сказать и сделать, но я упрямо прятала язык в глубине рта, понимая, что над собой не властна. За меня решали все – Муриэль, Камаэль, Анахита – кто угодно, только не я сама. Но ночь подошла к концу. А это значит, что пора подбирать гардероб и заставить себя встать и вернуться в заточение янтарных глаз Главного Стража Рая – моего теоретического куратора.
Прохладные капли утреннего душа успокаивали саднящую кожу и шептали, что всё будет хорошо. Что я справлюсь, что я выстою и смогу быть сильной и убью своё дьявольское нутро, дремлющее в глубинах подсознания, текущее по тонким синеватым жилам. Что это временные трудности, год спустя, которым я буду смеяться в лицо и поражаться, как они могли терзать мой разум. Но год нужно было прожить. Я лишь на начальном этапе, у самого подножья могучей горы страхов и слабостей, взобраться на которую во мне нет сил, а в запасе подходящего снаряжения.
Угольные вьющиеся волосы звонко отпускали на паркет капли, вынуждая соседок раскрыть глаза от неприятного размеренного стука. Я робко улыбнулась им и удалила остатки жидкости с кончиков полотенцем, после чего открыла райский шкаф. К чёрту всех. Нужно быть храбрее. С подбором гардероба было покончено и я, натянуто улыбнувшись отражению в зеркале, зацокала каблуками по каменному полу коридора общежития.
Вот и чёртова дверь, за которой скрывался мой главный эдемский страх. Я пыталась отдышаться так, словно за этими