бояться, Каролина. – Мнимо успокаивал Мур, а сам всё больше напрягался, отчего мне казалось, что он увеличивается в размерах. – Я никогда тебя не обижу. – Риэль уселся в кресло, предполагая, что чем ближе ко мне находится, тем сильнее меня корёжит от него, и принялся открывать книгу с новым лекционным материалом.
– Вчера вы говорили совсем другое. – Напомнила я ему о его угрозах, выместить гнев на мне, если я снова нарушу Божественное законодательство.
– Потому что ты позволила себе непростительное, хотя я тебя предупреждал, что последствия будут крайне плачевными. Но ты, в своей привычной манере, не слушаешь никого, кроме своего сердца, которое тебя вознаграждает лишь остриём клинка. – Муриэля несло.
Его слова были такие отточенные, словно он их всю ночь репетировал перед зеркалом, чтобы потом сказать мне при встрече. Я изумилась такому порыву. Почему он так говорит, словно знает меня ни один год? Может причина смерти ему и известна со слов Анахиты или каких других Ангелов, но что он может знать о моих манерах? Откуда?
– Не занимайся саморазрушением, мой Ан… – Прервался Страж, так и не договорив до конца.
Что он там пытался сказать? Его кто? Ангел? Умора! Вы что-то попутали, Господин Главнокомандующий.
– Что? Вы не договорили. – Получи, засранец! Покрасней тоже. А то чего я отдуваюсь за двоих.
– Просто слушай, что я тебе говорю. Обратного пути не будет. – И вновь двусмысленные фразы, звучащие, как острастки.
– Да какое вам до меня и моего саморазрушения дело? – Зрачки увеличились вдвое от этих предостерегательных слов, говорить мне которые я не просила, и уставились в сторону пылающего Стража. – И как я могу вас слушать, если вы договорить-то не можете нормально. – Ничего себе, мисс Джефферсон! Откуда столько смелости вмиг взялось?
Но он со мной себя ведёт как с ребёнком, ей Богу. Чего этот мистер-Главный-Железный-Зад-Рая вцепился в меня? Другие студенты святые что ли? И никогда не хотели испытать на себе что-то запретное? Не в жизнь не поверю.
– Хватит болтать, мисс Джефферсон. Мы и так потратили очень много времени на ваши рассказы о страхе перед моей персоной. – Ушёл от ответа Страж и принялся диктовать новый материал.
Я открыла тетрадь, смиряясь, что сегодня точно мне не удастся от него ничего добиться, и обмакнула перо в чернила. Времени у меня предостаточно. Рано или поздно, он скажет мне всё, что обо мне думает. Это моя промежуточная цель на пути к главной задаче – освобождении Чака из адского заточения. И если Муриэль Божий Воин вздумал играть со мной, то я с радостью приму участие в его поединке, не забыв напоследок сказать, что главный судья этого матча – я. Ещё ни один мужчина, будучи опалённым моим нефритовым взором, не смог отражать атаки этого взгляда. И какой бы бесконечно-великой не оказалась сила этого Воина, мощь моего взгляда будет в разы сильнее. Я прожгу его этим малахитовым цветом и он будет молить о пощаде. Но будет уже слишком поздно.
– Вам всё понятно, мисс Джефферсон? – Обрушил