Данжюс. – Всё выглядит так, будто я из тщеславного побуждения превзойти всех в роскоши скупил всю самую лучшую ткань в Кале. Мне это действительно удалось. Как оказалось, запасов было не так уж и много. О том, что мэтр Савари шьёт для меня три одинаковых костюма, не подозревает ни одна душа во всём городе. Даже подмастерья мэтра думают, что трудятся над одним костюмом. На самом деле они, каждый в отдельности, шьют три разных костюма.
– Это так? Вы уверены, что даже в мастерской Савари ничего не подозревают?
– Конечно же, я уверен! Иначе я не был бы настолько спокоен, – всё ещё краснея, ответил Данжюс. – Кстати, а вы уже обедали или может быть мы закажем ужин? Признаюсь, мне не досталось ни крошки от завтрака, который прислали в особняк мэтра Савари этим утром. Там столько всего произошло! А что касается де Гиша, так он всё ещё злопыхает, обиженный на весь мир из-за того, что отменили поездку дворян из свиты герцога Орлеанского в Дувр для торжественной передачи принцессы жениху по доверенности. Сейчас граф готов поссориться с кем угодно, лишь бы сорвать свою досаду. Я всего лишь неудачно попался ему на глаза в тот момент, когда у де Гиша было особенно скверное настроение, только и всего!
– Только и всего! – с долей иронии передразнил его де Руже и примирительно махнул рукой. – Что ж, будем надеяться, что этим всё и ограничится.
Глава 11. Церемония передачи невесты
Март 1661 г. Лондон. Королевская часовня в Уайтхолле
Влажная рука де Коссе-Бриссака всё ещё сжимала её пальцы, когда Генриетта осознала, что торжественная часть церемонии наконец-то подошла к завершению, и ей будет позволено выйти из дворцовой часовни на радость толпе придворных, ожидающих в галерее!
Перед алтарём рука к руке рядом с принцессой стоял жених по доверенности Анри-Альбер де Коссе-Бриссак – юноша весьма субтильного телосложения, прячущий взгляд больших серых глаз от любопытной взоров толпы гостей. Племянника французского посланника герцога де Креки поспешно переназначили на роль жениха по доверенности – представителя Филиппа Орлеанского всего за несколько дней до начала церемонии вместо генерала де Руже, который не появлялся при дворе и нигде в Лондоне со времени нашумевшего ночного происшествия, о котором ходило множество сплетен и слухов.
Наконец-то её официально провозгласили невестой герцога Орлеанского! Но отчего же единственное, что чувствовала в тот самый момент Генриетта, была неприязнь к стоящему рядом с ней юноше, в чьей холодной и липкой ладони покоились её пальцы. В его безвольной улыбке свозила неуверенность, но вместе с тем он крепко держал её за руку.
– Вот же прилипала, – тихо прошептала Генриетта, наградив беднягу де Коссе-Бриссака насмешливым взглядом.
Из-за шума, поднятого толпившимися в галерее людьми, Анри-Альбер не расслышал её слов. Он продолжал сжимать руку принцессы и, заворожено глядя на неё, прошептал:
– С превеликим удовольствием!
– Как же, –