в свой адрес, понесся по коридору, забежал в ванную комнату и закрылся на защелку, надеясь таким образом избежать расправы, которую периодически учиняла Марфа.
«Уфф! Тут она меня не достанет. Но… – Ванька задумался, – но придется выйти когда-нибудь. Не сидеть же здесь вечно. Мне бы только дядьку дождаться, только он может защитить меня от тёткиного гнева».
Он умылся, посмотрелся в давно не мытое зеркало, выключил воду и прислушался. «Громы и молнии» утихли. Вроде тетка угомонилась, и он, стараясь не шуметь, отодвинул защелку, приоткрыл дверь и юркнул в свой чуланчик. Забрался на огромный сундук, укрылся с головой ватным лоскутным одеялом, которое милостиво выделила тётка, забрав себе хорошее шерстяное мамино.
Ванька очень сильно расстраивался, когда вспоминал родителей. В носу сразу что-то щекотало, а потом предательские слёзы катились из глаз, и он начинал себя жалеть и сетовать на судьбу. Вот и в этот раз он про себя пробормотал: «Ну почему мне так не везёт? Почему судьба такая жестокая?» И он вспомнил, как однажды ему Васька сказал: «Она повернулась к тебе задом! Несчастливый ты».
И он, утирая слезы, хлюпая носом, не заметил, как задремал, и приснился ему чудесный сон.
Яркое синее небо, высокое-превысокое, слепящее солнце, теплый ветерок. Лето. Они всей семьёй идут по дороге в городском саду. Кругом люди, много людей. Все улыбаются, и он хохочет. Отец рассказывает какую-то смешную историю. Мама счастливо смотрит на отца. Они едят мороженое, его любимое – вафельный фунтик с шоколадным пломбиром…
Ванька проснулся внезапно от неясного бормотания. Прислушался. И правда, из-за неплотно закрытой двери доносятся приглушенные голоса: теткин визгливый и низкий дядькин.
– Не трогай мальца. Как тебе не стыдно. Он же сирота. Ему и так плохо. Мы же живём в его квартире, – говорил дядька.
– А ничего, что я его кормлю, пою, обстирываю, – шипела тетка.
– Не смей так говорить с ним. Он ещё ребенок. Перед соседями стыдно. Что люди подумают про нас?
– Да плевать мне на людей, – визжала приглушенно Марфа, – не люблю я его. Весь такой светленький, чистенький, говорит красиво, правильно, не то, что наши оболтусы.
– Ну так отдай их в школу. И Ваньке тоже надо восстановиться в гимназии.
И тут голоса стихли. Дверь захлопнулась. Больше он ничего не услышал.
«Ну уж нет! Я не дам им решать свою судьбу. Надо бежать. Как в одном приключенческом романе, когда-то давно прочитанном, бежать из дома, сесть на какой-нибудь корабль, отплывающий в дальние страны… Стоп. Но у нас же нет рядом моря, и кораблей тоже нет. Только речной паром. Надо с Васькой посоветоваться. Может, он тоже захочет бежать вместе со мной. Ведь вдвоём веселее путешествовать. А если не захочет, тогда я один сбегу», – и с этими счастливыми мыслями он заснул.
На другой день, встретившись с Васькой, Ваня поделился своими мыслями о побеге.
– Давай убежим! Давай станем путешественниками, первооткрывателями