приблизился. Перси молчал.
– Отвечай! – лорд Говард ударил Перси тростью по голени.
– Это я, – Перси сжался от боли.
– Он надежно связан, Генри? – лорд Говард взял стул и уселся напротив пленника.
– Еще как надежно, милорд, – Смит еще раз проверил узлы на веревке, обошел Перси со всех сторон. – Нам подождать на улице?
– Да, останься поблизости, Майкл пусть проверит, что с каретой и лошадьми. И брата пусть возьмет с собой, – Чарльз крутил трость в руках.
Генри Смит и оба грума вышли за дверь. Шаги братьев Леннокс стали удаляться в сторону конюшни. Откуда-то справа раздался голос Генри: – Если что-то нужно, я тут, милорд.
Чарльз Говард-младший еще раз оглядел Чарльтона и его убогое жилище. Боже мой, сюда его жена приходила январскими морозными ночами, чтобы предаваться греху с этим тощим ребенком. Он же хуже слуги, судя по его одежде, слуги лучше одеты. Насколько должна была обезуметь Фрэнсис, чтобы соблазнить это нищее ничтожество в человеческом обличье.
– Я служу графу Оксфорду и Мортимеру, милорд, – пленник вдруг заговорил. – Его милость будет недоволен вторжением в свое поместье и насилием над его слугой.
– А насилием своего слуги над женой благородного господина, лорда, наследника герцога его милость будет доволен? – зло спросил Чарльз. – Плодом этого греха, преступления, незаконным ребенком, зачатым в его поместье, его милость будет доволен?
Перси побледнел и умолк. Чарльз Говард-младший встал и, наклонившись над Чарльтоном, угрожающим голосом произнес. – Ты, жалкий болван, знаешь хотя бы, чью жену ты обесчестил? Я наследник девятого герцога Норфолка, двадцать седьмого графа Арундела, седьмого граф Суррея, четвертого графа Нориджа, и так далее. Моя семья самая могущественная в стране, после королевской. Мне по силам превратить твою жизнь в ад, в сплошной кошмар, я могу добиться для тебя виселицы и каторги по приговору суда, пустить всех твоих родных по миру. Могу приказать своим слугам переломать тебе ноги, просто пристрелить и выбросить в реку. Скажи, что понял меня.
– Я понял вас, милорд, – Перси била мелкая дрожь.
– Говори, как ты совратил мою жену, леди Фрэнсис Говард. И не смей мне врать, недоносок, – Чарльз Говард-младший снова сел, покрутил трость в руках.
– Это было в январе, когда вы гостили тут, – Перси запинался. – Я… Она заблудилась, я позвал ее сюда. Мы были одни, это ночью случилось. Она смотрела, как я работаю, у меня камзол испачкался в стружке. Она стряхивала ее с меня, нескромно прикоснулась ко мне, я не удержался и обнял ее, поцеловал.
– Поцеловал, – Чарльз стиснул зубы. – И от твоих поцелуев она понесла ребенка. Через шесть месяцев ей рожать. Я никогда не смогу принять этого ребенка и не могу огласить ее положение. Не могу развестись с ней, не покрыв позором свой и ее род. Чем ты думал, негодяй, когда возлежал в этой грязной норе с благородной женщиной?
– Я во всем виноват,