купания оставались сухими. Одной из особенностей алмаза является то, что он не задерживает воду на своей поверхности. Можно намочить его, кипятить сколько угодно, но он все равно останется сухим. И когда сухая поверхность драгоценных камней касалась жира, они прилипали к нему, как насекомые к липкой бумаге.
Масляные барабаны были ограждены тяжелыми решетками, и за каждым из них присматривал белый мастер, не сводя с них глаз. Шаса, в первый раз заглянув сквозь решетку, увидел маленькое чудо, происходившее в нескольких дюймах перед ним: дикий алмаз попался в ловушку и усмирился, как некое чудесное пустынное существо. Шаса действительно уловил момент, когда камень выплыл из верхнего бака в мокрую кашу гравия, коснулся жира и тут же прилип к плотной желтой поверхности, создав крошечное волнение в общем потоке, как камень, брошенный в волну отлива. Он шевельнулся и даже словно бы на мгновение вырвался из захвата, и Шасе захотелось протянуть руку и подхватить его, пока тот не пропал навсегда, но расстояние между металлическими прутьями решетки было слишком узким. Однако потом алмаз прилип надежно и стоял в медленном потоке гравия, горделиво красуясь на слое жира, сухой и прозрачный, как пузырь на желтой коже гигантской рептилии. И Шаса испытал чувство благоговения, такое же, какое охватило его, когда он наблюдал, как его кобыла Селеста подарила жизнь своему первенцу.
Все это утро Шаса переходил от одного огромного желтого барабана к другому, потом снова возвращаясь вдоль них, и наблюдал, как с каждым часом все больше и больше алмазов прилипает к жиру.
В полдень вдоль барабанов прошел управляющий промывочной площадки с четырьмя белыми помощниками; столько их не требовалось, разве что для присмотра друг за другом во избежание воровства. Широкими шпателями они снимали с барабанов жир и собирали его в котелок для кипячения, а потом тщательно наносили на барабаны новый слой желтого жира.
В запертой комнате в дальнем конце здания управляющий ставил стальной котелок на спиртовку и кипятил его, и в итоге у него оставалась половина котелка алмазов, а доктор Твентимен-Джонс уже находился рядом, чтобы взвесить каждый камень по отдельности и записать все в толстый журнал, переплетенный в кожу.
– Конечно, вы заметите, мастер Шаса, что здесь нет ни одного камня меньше полукарата.
– Да, сэр. – Об этом Шаса и не подумал. – А что случилось с мелкими?
– Жировой отбор не является непогрешимым, и, конечно, камни должны обладать неким минимальным весом, чтобы прилипнуть к барабану. А остальные, даже несколько крупных ценных камней, проскочили мимо.
Он снова повел Шасу в промывочную и показал ему емкость с мокрым гравием, прошедшим мимо барабанов.
– Мы отцедим воду и используем ее снова. Вы же знаете, как драгоценна здесь вода. Потом весь гравий нужно будет перебрать вручную.
Пока он говорил, из двери в конце помещения вышли двое мужчин, и каждый из них зачерпнул ведро гравия из емкости.
Шаса и Твентимен-Джонс последовали за ними через ту же дверь в длинную узкую комнату, хорошо