тяжкое преступление с приговором в виде электрического стула, то, уверена, первым делом потребовала бы перед казнью косметичку и лучшее вечернее платье, а вовсе не библию и бургер с жареной картошкой.
Кто-то стучится. Заходит медсестра с подносом. Хмурая бабёнка лет тридцати. Плоская, как доска. Жидкие волосы, забранные в косичку. Мда. Про таких говорят – серая мышь.
– Поднимайтесь! – зло цедит.
Командирша хренова. Хоть бы поздоровалась. Ну и манеры. Ладно, сажусь-сажусь. «Мышь» – так теперь буду ее называть. Подходит, протягивает бумажный стаканчик. На дне – одна капсула и пять таблеток. Почему так много? Что это за колёса такие? В клинике «Спирит-Форс» нас, в основном, пичкали антидепрессантами и литием.
– Живе-е-е!– тянет Мышь, глядя на наручные часы.
Какая занятая, мать твою! Мало того что пришла так рано, да еще воды не предложила запить. Ладно, твое здоровье, Мышь!
Блин! Оболочка капсулы предательски прилипает к нёбу. Горсть таблеток застряла в горле. Горечь и рвотный позыв.
– Это что за фокусы? – раздраженный голос Мыши. – Быстро глотайте!
Слюнявые таблетки на ладони. Сжатые кулаки и взгляд такой, чтобы она поняла: сейчас отхватит. Мышь вздрагивает, пятится к двери. Она испугалась. Тянет руку к кнопке экстренного вызова. С этой дамочкой всё ясно. Такие, как она, специально устраиваются на подобную работу, чтобы каждый день отыгрываться на других. Помыкать слабыми, борясь с собственными комплексами.
– Что тут у тебя, Мэри?
Санитар на пороге. Ну и скорость! Тот самый чувак, что вчера обезвреживал таинственную «Джинн». Крепкий, коренастый. Руки – что лопаты. Деревенщина. Мэри-Мышь с самодовольным видом скрещивает тонкие бледные ручонки на груди.
– Мисс Франк не соблюдает правила и отказывается принимать лекарства. Но она сейчас всё сделает, верно?
Вроде как к санитару обращается, но на деле – ко мне. Издевка такая. Санитар занимает ту же выжидательную позу. Как же они оба надоели! Ладонь у рта, запрокинутая голова. Готово. Со второй попытки получается куда лучше.
– Вот та-а-ак… – скрипит Мэри-Мышь.
Оглядывается на санитара. С настороженным видом приближается ко мне. Правильно делает, что боится.
– Теперь скажите «А».
Открываю рот, высовываю язык. Мэри-Мышь внимательно изучает полость. Наверное, подсчитывает, в какую сумму обошлись идеальные зубы «богатеньким родителям». Вблизи Мэри-Мышь выглядит еще страшнее. Тонкая морщинистая кожа похожа на папиросную бумагу для косяков. Острый нос с выпирающей венозной горбинкой. Всё! Шмон наконец закончен. Эти двое уходят. Господи, дышать даже стало легче!
– Завтрак…
Повариха зовет пациентов к столу? Аппетита как не было, так и нет. Но это еще полбеды. Самое хреновое, что в этой поганой лечебнице не наливают кофе. Видимо, чтобы психи не стали слишком бодренькими и не начали чудить. Ладно. Можно и прогуляться до столовки.
В коридоре несколько дамочек той же, что и я, ленивой походкой двигаются в сторону столовки. Пахнет гадко: химией,