с задачами национальной безопасности страны – ни с первоочередными, ни вообще, и вопросы по этому поводу хочешь – не хочешь, а возникают соответствующие…
«Меченый» помолчал, затем спросил, уходя в сторону'.
– Как там Сергей Владимирович?
– Который? – сказал «Седой». – В моей жизни их два.
– Зять ваш.
– Был с ним знаком?
– Пересекались иногда, – сказал «Меченый». – Зачастую на «вздрючках» у начальства. Он в основном по северным районам работал, а я – в предгорьях.
– Мы с ним тоже иногда пересекались во время его работы здесь, – сказал Шавинский. – И только у меня дома, в Ставрополе. Сначала вдохновлен он был этой командировкой – а месяца через три, приехав домой на пару дней отдышаться от Чечни, выпил, расслабился – и заплакал: «Да я, дядь Леша, уже во много раз негатива больше знаю, чем ты! Что творится, что творится!». А сейчас… Сейчас запил Серега. И сильно. Он ведь ставропольский, обычаи и нравы народов Северного Кавказа знает с детства и надеялся, что после года службы в Чечне его оставят служить где-то в этих краях – а его за то, что взяток с родственников задержанных боевиков не брал и, соответственно, не делился наваром с начальством, отправили даже не на Алтай, откуда его направляли в Чечню, а в Красноярский край, в дивизию РВСН, где он начинал лейтенантом после ставропольского училища связи ракетных войск. Дочка вся в слезах чуть ли не каждый день маме звонит – вопрос уже вроде бы стоит о его дальнейшем пребывании в органах, а у них жилье только служебное, на нормальную военную пенсию, если его выгонят за пьянку, рассчитывать тоже не приходится, и как жить дальше с двумя малолетними детьми?
«Меченый» помолчал. Он хорошо помнил коллегу, его деловую хватку, принципиальность и врожденное неумение подлаживаться под начальство – его отец, капитан запаса, два года прослуживший в Афганистане авианаводчиком, воспитал сына должным образом. И никак не мог представить его плачущим. И крайне любопытной была информация о причине ссылки майора Сапунова в приенисейские земли – половину срока непосредственным начальством у него в Чечне был полковник Орлик, тот еще хитрован с манерами и внешностью деревенского простака, а внешне обаятельнейшим надзирателем за соблюдением законности со стороны военной прокуратуры – опять же на вторую половину чеченского срока Сапунова – чаще всего оказывался непотопляемый бурдюк юстиции подполковник Вербный. Ни тот, ни другой к нему лично с подобными предложениями ни разу не обращались, даже намеков не делали…
– Веселенькая у вас жизнь, Алексей Валентинович…
– Я бы сказал, что нескучная. И вспомнить есть о чем.
– А в свободное время чем занимаетесь?
– Только не «литерболом». Не радует меня спиртное, и давно уже – хотя срывы и случались ранее на день-два.
– Историей? Если исходить из вашего интереса к Древней Индии?
– Сейчас