столом и мягко улыбаясь, он прихлопнул стопку листов ладонью и обратился ко мне так:
– Надеюсь, вы понимаете, что это не для печати.
Я не понимал, но не стал спорить – не стану и теперь, хотя все, что я ему дал, напечатали через пару лет после нашей с ним встречи.
– Вот это, например, – и Олег Палыч ткнул пальцем в мой рассказ «Убьем насекомых». – Как это нужно воспринимать?
Фраза, привлекшая его внимание, звучала так: «Мечта всей жизни – скреститься с каким-нибудь котом кастратом, сразу выйти на инвалидность и спать».
– Почему инвалидность? – с детским и строгим недоумением спросил Олег Палыч.
В этот момент о мою ногу потерся его кот, которого расперло сверх всяких приличий.
– Кастрат? – осведомился я.
– Кастрат.
…Мы посидели еще, потом я стал прощаться. На пороге Олег Палыч замялся и с явной неловкостью задал вопрос:
– Простите… ведь вы, как мне говорили, врач?
Получив утвердительный ответ, он зарделся и робко спросил:
– А вот я хотел узнать… инвалидность… как бы ее оформить? я давно хочу.
Дядя и честные правила
Наконец-то я съездил за грибами! И вовсе не важно, что лесное положение заставляло радоваться каждой горькушке. Просто нахлынули грибные воспоминания.
Никто и никогда не обставлял грибные сборы с такими выдумкой и вкусом, как мой дядя и мой же отчим.
По части выпивки это были виртуозы, дорасти до которых мне так и не пришлось. На протяжении десяти лет дядя исправно приезжал из Москвы провести отпуск с нами на даче.
Все начиналось с шахмат и пинг-понга. В шахматы играли на диване, часами. Под подушкой лежала литровая бутыль, заткнутая пластмассовой пробочкой.
Дядюшкин ход.
– Давай, давай! – торопит отчим.
– Был в Москве один Давай, – рассеянно цедит дядя. – Хером подавился – одно погоди осталось.
– А есть ли в Москве невесты? – продолжает отчим.
– Рука твоя невеста, – отвечает дядя. – Она же жена. И радуйся, что все так хорошо.
Мать засекала их аккурат в тот момент, когда оба тупо раскачивались над доской, неспособные протянуть руку и взять фигуру.
Матушку мою обмануть ничего не строило, но они и здесь ухитрялись достучаться до небес, взобраться на вершины мастерства. Однажды они, выйдя из озерка, приложились, еще продолжая стоять в воде, к бутылке, и вдруг увидели мать, которая была от них уже метрах в тридцати. Я так и не понял, куда они дели бутылку. Они были в одних плавках, и я специально смотрел вокруг – в воде, в осоке, в кустах: пусто! Мистические были способности, паранормальные просто.
На следующее утро наступала очередь пинг-понга. Дядя до сих пор стоит у меня перед глазами. Нетвердо отскакивая и заводя за спину руку с ракеткой, он, сверкая очками, натаскивал меня на случай поимки:
– Три правила, если поймали! Первое – урок на всю жизнь! Второе – в последний раз! Третье – честным трудом!
И дядя гипертрофированным размахом отбивал неуклюжую подачу.
Что до грибов, то