правда, потому самый дорогой, – констатировала Торилина.
Василий присев, словно заворожённый, пожирал глазами учительницу.
– А где остальные?
– Стар да мал в карты режутся, их сейчас только поганой метлой разогнать получиться. Молодёжь дрыхнет. Если Ритуля, не почувствует, что ты нагрянул, не поднимутся, – Вера накладывала и разливала Василию и Татьяне.
– Вась, огромная благодарность. Твои дружки мне очень помогли, – суетилась Катерина.
– Спасибо. Извините, я сыта, – попыталась отказаться Татьяна. – И мне уже домой пора.
– Вы что? Мы вас не куда не отпустим! Покуда всё расскажите и всё попробуете! Василий Тимофеевич вас проводит.
– Вась, ты слышал, что парень у нас дерётся?
– Это было давно и не правда. Вразумление он от меня получил. Я стучать, не обучен. Захочет сам расскажет. Этап пройден, не беспокойтесь, – Чита наворачивал после рюмки, так и не теряя из виду лицо преподавательницы.
– Надеюсь, ты его не шибко вразумлял? – Катерина попыталась заглянуть ему в глаза.
– Мозги не вылетели, и своими ногами пошёл, – Василий на миг отвлёкся, обтёр губы и поцеловал хозяйку. – Мам, Кать, всё путём. Я в теме. Не переживай. Дед с бабкой иногда докладываются. Захожу. Да и так есть, кому просветить.
– Вот, Татьяна Сергеевна, тут нам поведала. Твоя «крёстная» Елизавета, теперь и за Павла принялась, – Вера, подливая Чите, вопрошающе кивнула ему.
– Верунь, ты меня сюда только не впутывай! Напугаю до смерти, а по мокрому я не ходок. Лучше разберитесь сами. Извини. Увижу, могу и не сдержаться.
– Простите меня, пожалуйста, но мне пора, – поднялась Татьяна Сергеевна. – Поздно уже.
– Я провожу, – Василий бросил набивать рот и вскочил с места.
Одевшись, учительница выпорхнула на лестницу. Вера вышла провожать, и запоздало начала расспрашивать про Риту. Чита, торопливо нахлобучив шапку и не застёгивая пальто, хотел вылететь вслед за ней.
– Вась, ты чего? – Остановила Торилина. – Глаз на учительницу положил? Она же замужем.
– Ну и что?
– Двое детей…
– Это мои дети, – вдруг ляпнул Чистов.
Катерина, обомлев, отшатнулась в сторону, приложив ладони к груди.
– А как же муж?
– Он не может. Правда, об этом пока не знает.
– Она же старше тебя лет на восемь!
– На шесть, – он обнял хозяйку. – Люблю я её. Ни чего с собой поделать не могу. Мам, Кать, тебе говорю на всякий случай. Сама понимаешь, узнают, корону вместе с головой снимут. А тебе, как самому родному…
– Всё. Убежала наша учительница, – Вера вошла в прихожую. – Не догонишь.
– Ладно. Не прощаюсь. Приду с ночевой договорим. А на счёт Пашки, даже не заморачивайтесь. Я же, в натуре, слово вам дал. Если Пашка сядет – завяжу и повешусь.
***
Новый 1978 год решили встречать дружной компанией у Торилиных. Матери гуляли у Сысоевых.