1954 года Катанян сделал такую запись в дневнике: «В начале марта мне и Рязанову предложили сделать три короткометражки о Сахалине. Мне – о лесах, Элику о рыбе, и на пару – видовой. На студии большое волнение, ведь мы же ассистенты (уже 4 года!), хотя работаем самостоятельно на журналах и короткометражках. “Почему им, а не нам?” спрашивают махровые ремесленники, заявляясь в дирекцию. У многих из них (я точно знаю – у кого) рядом с железой, выделяющей слюну, существует железа, постоянно выделяющая пакости. Не знаем, что уж им там отвечают, но предполагаем, что мы попали в кампанию по выдвижению молодежи и, во-вторых, Сахалин ездил снимать Бабушкин и вернулся без картины, за ним полетел Трояновский, но его отозвали для чего-то другого, а картины стоят в плане. Словом, пока что нам сделали прививки от энцефалита. Элик улетел 15 марта, я лечу с Гутманом 10 апреля. Рязанов пишет, что очень интересно и, вопреки болтовне, цивилизованно. Все решительно не соответствует сценариям, которые тянутся от несостоявшихся картин (И. Осипов), но писать новые не разрешают. Вот тебе, бабушка, и выдвижение молодежи на самостоятельную работу: снимать по сценариям уже один раз завалившихся картин».
Сам Рязанов об их с Катаняном сахалинской эпопее впоследствии писал не так уж много. Рассказывая об этих съемках, Эльдар Александрович (как и в других случаях, когда он вспоминал о не самых дорогих лично ему работах) обычно ограничивался общими словами: «В 1954 году мне и Васе предложили сделать фильм об острове Сахалин. Нам всегда нравились люди необычные, события из ряда вон выходящие, где проявлялись незаурядные качества людей, их мужество, воля, самопожертвование, дружба, и мы с удовольствием взялись за работу над фильмом о далеком восточном острове.
Команда, которую мы с Васей собрали, отправляясь на далекий остров, была молодежной и оказалась очень дружной. Все участники этой экспедиции вспоминали в последующие годы съемки на Сахалине как праздник. Розыгрыши, шутки, вечеринки, романы, атмосфера братства и взаимовыручки – так мы работали на Сахалине».
Зато Катанян уже и в период съемок сделал большие интересные записи о фильме, которому суждено будет стать единственной его работой, осуществленной в равноправном сотрудничестве с лучшим другом.
Воспользуемся и этим случаем, чтобы еще раз дать слово Василию Васильевичу – прекрасному хроникеру событий собственной жизни. В июле 1954 года он записал в дневнике следующее:
«Живем в Южно-Сахалинске. Группа подобралась в основном молодежная, работаем споро, без склок, к которым я стал уже привыкать на студии. <…> Снимать и весело, и трудно – весело, так как у большинства хорошие характеры и все внове, суточные большие и шампанское дешевое. А трудно потому, что все вокруг (кроме природы) бедное, убогое, даже не провинциальное, а требуется показуха, процветание. Люди живут в бывших японских деревянных хибарах с “буржуйками”, продуваемыми всеми ветрами Советского Союза. Асфальта на весь остров – километр на центральной улице. Когда я на грузовике отправляюсь в