полуворчливо, полувопросительно:
– Забыл, что ль чего?
– Назад, Карлик! Быстро! – с реверберацией раздалась в ответ резкая и не допускающая пререкание команда.
Таксист засуетился, съёжился и вдруг превратился из автокентавра в рикшу, волочащего за собой вместо коляски Корабль дураков.
– Слусаюсь, сеф. Один момент, сеф, – с китайским акцентом просюсюкал таксист-рикша.
Он молчал на протяжении всего обратного пути. Образ Безумной Греты, в сопровождении её фантастической свиты, виделся ему во мраке переулков за каждым поворотом, создавая ощущение мистического преследования.
В том месте, где под колёса такси попала кошка, Он приказал остановиться:
– Останови корабль, дурак.
Выйдя из салона, попытался найти сбитую кошку, но кроме небольшого камня, лежащего на том самом месте, где крутилось смертельно раненое животное, ничего не заметил. Он поднял камень, покрутил в руке и откинул в сторону, направившись к стоящему рядом телефонному автомату.
Машинально набирая её номер, Он вдруг заметил на пальцах кровь. Синхронно коротким сигналам, доносившимся из трубки, кровь, стекая по ладони, капала на ботинок.
Отбросив от себя трубку, Он выскочил из будки и побежал в мастерскую, временами оглядываясь на двигающегося за ним вприпрыжку таксиста-карлика с Кораблём дураков на голове.
Он долго бежал… Слишком долго… Казалось, что – вечность и, тем не менее, не продвинулся вперёд ни на метр, как будто бежал на тренажёре для бега. Увидев поравнявшийся с ним Корабль дураков, запрыгнул в него и почти сразу оказался около своего подъезда.
На лестнице повторилось тоже топтание на месте, только теперь Он бежал вверх по эскалатору, идущему вниз, и, естественно, оставался на одном и том же месте. Тогда Он решил перехитрить того, не зная кого: но кто-то же чинил ему препятствия! Сняв с себя плащ, шляпу и ботинки, кинул их на уходящий вниз эскалатор, а сам устремился вверх.
Около двери в мастерскую Он остановился в поисках ключа и тут вспомнил, что оставил ключ в кармане плаща, и спускаться за ключом вниз было бы крайне опрометчиво. Звонить в дверь – дело бесполезное, и Он, разбежавшись, прыгнул на дверь, желая выбить замок.
С грохотом и шумом вышибаемой двери, перепуганный и взъерошенный, успевший, падая, изрядно перепачкаться разлитой повсюду краской, Он вкатился в мастерскую, угодив почти прямо к её ногам.
Она металась среди разбросанных, растоптанных и разорванных эскизов, порезанных холстов и пролитых красок; даже не то что металась, а почти летала, как валькирия в поисках душ над полем брани, искала что-нибудь ещё уцелевшее в той бойне, что сама здесь и устроила.
Обескураженный, шокированный увиденным, Он, как рыба выброшенная на лёд, полусидел в луже краски и беспомощно открывал рот, то ли глотая воздух, то ли пытаясь вымолвить хоть слово – будто лишился дара речи.