какой-то сильнейший транспарентный разряд из зияющей тьмы остановленных глаз, не затронувший ничего – все изменивший, не изменив ничего. Я тут же инстинктивно отшатнулся от потусторонней фигуры под фонарем, направился прочь и скрылся во тьме ближайшего переулка. «Как ветром сдуло», – определил бы народ.
останови зрачки в них грозовой тучей сжимается древняя ночь
Теперь я не думал, куда и зачем иду, просто шел. Наверное, долго. Потом неожиданно сообразил, что, похоже, забрел в незнакомый район, – во всяком случае, не узнавал этих мест. Неудивительно: поселок большой, и бывал я, конечно же, не везде. Тем более – тьма: мало что можно вообще разглядеть. Блуждая проулками, немного занервничал, так как знакомого – решительно ничего. Похожее чувство бывает во сне, когда не удается найти выход из запутанного лабиринта замкнутых пространств. Закончилось все на редкость просто: фокус в глазах как-то сместился, и я неожиданно понял, что незнакомый забор, привлекший мой взгляд, я видел, наверное, тысячи раз – за ним был мой дом.
В летнем домике кто-то спал, кто-то беседовал в темноте, было лишь несколько человек. Атмосфера оставалась насыщенной и напряженной, но не такой интенсивной, к тому же нависла очень уж странная тишина. Куда разбрелись остальные и смогут ли как-то найти путь назад? – абстрактный вопрос, не вызывавший более чувств. Я засыпал. Слышал сквозь сон, как вернулся Дугин Александр, в то время совсем молодой. Как, с помощью какой интуиции он выбрался из запутанных переулков и возвратился сюда, было загадкой. Кому-то он начал рассказывать, что собирался уехать домой, в город Москву. После долгих блужданий во тьме якобы вышел к шоссе. В свете фар иногда проносившихся мимо автомобилей различался отчетливо лес, какое-то поле, канавы у самых обочин. Уехать, однако, не удалось. «А было ли и правда поблизости где-то шоссе?» – подумал я вдруг. Вспомнил, что было, но до него километра три по поселку, не зная дороги, вряд ли дойти, тем более в темноте. Скорее всего, это было другое шоссе. Другие канавы, луга и леса. Другая Москва, куда надо вернуться, дом тоже другой. Происходило все явно в ином измерении, где несомненное – лишь ностальгия по бесконечно далекому дому, покинутому нами давно, в начале времен. Вспомнился Босх, «Блудный сын», теперь вспоминается «Возвращение в родные края» Гёльдерлина… Потом показалось, что слушает эту историю и размышляет над ней кто-то другой, вовсе не я, а я – лишь бездеятельное пустое присутствие при этом всем. Затем – мертвый сон.
Следующее, что помню, и есть самое главное, но вряд ли удастся ту ситуацию вразумительно изложить, поскольку я толком не понял, что именно произошло и произошло ли вообще что-нибудь. Тем более что не было никаких приключений, событий, то есть отсутствовал всякий сюжет. Только сама атмосфера, пространство, пейзаж, состояние. Попробуйте кратким внимательным взглядом