Надежда и Мария, их мужья, Виктор Синцов, Александр Никитин, соответственно, и четверо детей. Костю и Катю держали на руках, потому как они были совсем ещё крохами. Фотография была сделана на прошлый юбилей Ивана Михайловича. На второй же было ещё больше народу: добавилась ещё и моя семья с бабушкой и дедушкой. Она была сделана тем летом во время юбилея Натальи Сергеевны. Собственно, на второй фотографии изменились только Иван Михайлович, который заметно потолстел и полысел, и дети, особенно Катя. Она очень сильно отличалась от того, как она выглядела в два года.
Остальные фотографии являлись портретами, в основном детей. Была фотография, на которой я четырёхлетний что-то жевал с довольным видом. Рядом стояла фотография с моего школьного выпускного. Вот Сашка Никитин довольный лежит на пеленальном столике, вот он идет в первый класс, а на другой полке уже весьма серьёзный, но всё же с огоньком в глазах сидит перед тортом с цифрой 10. Рядом сестра его, Катька, с большими бантами стоит на школьной линейке. Костя же на всех фотографиях улыбался, и казалось, что с годами улыбка становилась всё шире.
Глядя на следующую фотографию, назвать его старшую сестру Сашкой, как раньше, уже никак не получалось. Очевидно, что фотография была сделана этой зимой, скорее всего в новогодние каникулы. Александра Синцова, несмотря на свои тринадцать лет, выглядела весьма старше своего возраста. Такую безупречную осанку, как у неё, никак не сможешь представить, когда речь идёт о девочке-подростке. Это раньше в семьях высшей знати родители и гувернантки прилагали усилия, чтобы укрепить осанку детям. Сейчас же никому нет дела до того, как выглядит спина у ребёнка. За сутулость, конечно, ругают, но на этом и останавливаются, даже к врачам не обращаются, когда у ребёнка появляются первые признаки сколиоза или кифоза, или и того и другого вместе. Я не думаю, что Надя с Виктором следили за спиной дочери. Скорее всего, она сама себя поддерживала в форме.
В её выразительные чертах лица проглядывалась взрослость и женственность. Конечно, она выглядела очень привлекательно, но для девочки тринадцати лет это было что ли даже недопустимо. Я считал, что ребёнок не должен рано взрослеть, ничего хорошего в этом нет. Красивые длинные светлые волосы доходили ей до поясницы. В её взгляде на фотографии совсем отсутствовали детские черты, напротив, её глаза смотрели серьёзно, даже слегка надменно. В этом взгляде чувствовалось что-то тяжёлое, плохое, какая-то великая печаль. Но одновременно с этим своей серьёзностью Александра как бы пыталась скрыть эту грусть. У неё ещё сохранились немного выраженные щёчки – последнее напоминание, что передо мной была фотография девочки тринадцати лет, а не восемнадцати-двадцати. В прошлый раз я видел её тем летом, но тогда она была совсем ещё ребёнком. Как она успела так вырасти? Куда пропал её нежный, слегка наивный взгляд? Где улыбка, которая так нравилась всем? Теперь её уже никак не назовешь девочкой. На фотографии она была очень красивой.
Ждать возвращения «взрослых» оставалось ещё долго, солнце