Матильда потрясла руками в воздухе,– ты меня в могилу так сведешь! Одна – дура, другая – старая!
– Не сведу.
– Когда уже у нас крематорий достроят?!
– Да, еще попроси спичку поднести! Матильда, о чем ты говоришь!?
– Я хочу, чтобы меня сожгли в крематории. Такими темпами и дальше, и я точно из-за тебя инфаркт получу.
– Ладно- ладно, не надо шантажировать! Я обещаю, что буду осторожнее.
– Тебе невозможно верить! – гроза аферистов ненадолго замолчала.
– Как ты себя чувствуешь?– после долгой паузы снова спросила Матильда.
– Уже лучше. Ад меня полоснул ядом и я ему…
Тут же у Матильды удивлено округлились глаза. Я поспешно прикусила язык. Слава богу, на первом этаже раздался звонок в дверь.
– Бабушка, это тебя!– крикнул Нейт на первом этаже.
– Лежи спокойно и не пытайся встать!– пригрозила Матильда, – иначе я посажу возле тебя внука на весь день!
– Милый, иди, смени повязку Эль, – ехидно сказала Матильда, стоя в дверях, – я буду в кабинете.
Я посмотрела на руку, сквозь ткань просочились капли крови, обрисовав порез в форме тонкого полумесяца.
Постучавшись, вошел Нейт. Высокий, худой, смуглый, с короткими черными волосами. Вчера я плохо его разглядела. Прямой нос, немного острый подбородок делали из него итальянца. Не то чтобы я видела настоящих итальянцев, но у меня именно такие представления о них.
Держит спину прямо, голова поднята, можно подумать, что он заносчив. Наверняка знает, что он совершенен. И меня раздражает его совершенство. Он очень изменился за те десять – одиннадцать лет, когда последний раз навещал Матильду. На два года старше меня, образованней, собранней… В общем, обычный честный гражданин.
Он улыбнулся одними глазами и молча сел рядом. Его рука так близко облокотилась рядом с моей, что я поспешно ее отдернула. Но он только нащупал на запястье пульс и отпустил. Потом развязал испачканные бинты, убрал марлю, пропитанную кровью и какой-то мазью. Порез затянулся по краям и лопнул, в центре все еще проступала кровь и сукровица, но гнилью больше не пахло. Нейт смазал рану по краям, слегка прикасаясь прохладными пальцами.
– Не жжет?
– Потерплю.
Закончив, он вышел, не сказав ни слова. Я осталась одна.
Вы думаете, что я слишком груба с ним? Просто он меня раздражает, чувствую себя рядом с ним глупой.
Силы постепенно возвращались. Я изрядно исхудала за эти дни в беспамятстве, но руки чесались отплатить Аду за нечестную игру. У меня есть небольшой револьвер марки «ледисмит», думаю пора им воспользоваться, и прострелить черную голову Ада. Я погрузилась в грезы о личной мести, но скоро заснула.
Нейт пришел только вечером, принес тарелку бульона и лекарства. Мне не хотелось встречаться взглядом. Он ничего не сделал мне плохого, ухаживал, помогал Матильде по дому, пока я пролеживала бока в кровати, но я бесилась, когда он находился рядом. Видимо, я плохо переношу знакомство с честностью. Особенно с такой красивой и вызывающей честностью. В детстве мы не