очутился стоящим рядом со станком. Деловито пересчитал деньги, 45 рублей, и забрал материал на обивку гроба – зеленого цвета. К вечеру можно и забирать…
Дома в комнатке все чистотой сияло и готовые щи благоухали. Постаралась Ленусь. Платье тут же принялась кроить и шить Лида Усольцева. Она же и в институт сообщила. Для похорон машину грузовую назначили.
А потом приехали Мама с Ивой. Маму Иво бережно подготовил. Телеграмма-то была: «Приболела». А по дороге: «Больна», «В больнице еще», «Поедем к ней в больницу»… Только дома уже сказал, что с гробом в больницу-то явимся за Бабочкой нашей. Дома суета. Скорей-скорей, чтобы все успеть сегодня же: забрать гроб, Бабочку из морга и сегодня же в Калугу везти, чтобы уж завтра – третьи сутки – хоронить.
Наконец Лида принесла готовое платье и покрывало белое и откуда-то легкие матерчатые тапки достала и чулки новые. И еще мы прикупили белого вафеля на полотенца, чтобы гроб нести. А Иво сбегал в институт и явился в общежитие радостный, дали двести рублей из кассы взаимопомощи!
А вскоре зафырчала, забибикала машина. Шофер пожилой, спокойный. В путевке выписана Калуга. Так что все в порядке.
И поехали. Сначала в Парк культуры за гробом, потом в морг. Женщина, которая Бабочку выдавала нам, уже наряженную и положенную в гроб, сказала: «На удивление старушечка приятная. Чистая, не пахнет. Как молодая!» Лицо у Бабочки спокойное. Морщинки разгладились. И вправду моложе выглядит, чем живая была. «Не капайте слезами-то. На тело-то…» Закрыли крышкой и повезли. Мама в кабинке, мы все в кузове, на скамеечке, рядышком с гробом.
До Калуги, если бы на легковой, то за два часа бы управились, а мы целых четыре тряслись. Душу чуть не выплюнули. Приехали уж к закату дня. Встретили дома тетя Тася да сестры ее Аня и Оля. Бабочкины родные племянницы. И еще должна была подъехать их четвертая сестрица Мария.
Дочери Бабушки Веры Петровны, мои тёти: Аня, Оля, Тася и Мария, Калуга.
Гроб на стол поставили в горнице, а сами рядышком сели за маленький столик. Чай пили, сумерничали. Бабовичку вспоминали. И не только ее, а всю их семью Доброхотовых. Из десяти детей Бабочка последней ушла. На домике, что на улице Красная гора, где когда-то все они жили – мемориальная доска. Сообщается о том, что здесь жила семья Доброхотовых, которые, первые в Калуге, организовали революционный кружок, а затем и организацию РСДРП. В сходках, в митингах участвовали практически все, потому что проходили они в этом доме, двухэтажном, деревянном, с огромным, понемногу дичавшим садом. Но большевиком, профессиональным революционером был только их старший брат, Михаил, а из друзей – Дмитрий Разломалин, впоследствии муж бабушки Веры, т. е. тети Таси отец. Михаил умер в 1918 году в Петрограде от скоротечной чахотки, а Разломалина как врага народа в тридцать восьмом году расстреляли. Последними от рук НКВД погибли неповинные ни в чём