дружину отряда.
– Петя заболел! Кто будет играть Ворону? – это наша вожатая.
Лес стоял на месте, руки на коленках – желающие отсутствовали.
– Петя у нас такой же комплектации, как…, – вожатая обвела взглядом присутствующих. Мы с ребятами осматривали друг друга, – …как Вова…
Все посмотрели на меня. Кто-то с жалостью, а кто-то с явным злорадством. Но играть за Петю никто не хотел.
– Вова, ты будешь – Ворона!
– Какая Ворона?
– Басню Крылова знаешь?
– Какого Крылова?
– Басня Крылова «Ворона и Лисица» про сыр!
– А-а-а-а-а… не знаю!
После совета дружины отряда состоялась первая моя и генеральная для всех участников репетиция.
Слов по моей роли, кроме одного «Кар!» в конце, не было. Меня посадили на стол, как бы на ветку дерева, на голову надели шлем с клювом, а зубами я сжимал муляж из бумаги большого куска сыра.
Отыграв свои роли, мы с ребятами вышли на общую линейку для вечерней проверки, на которой под барабанную дробь торжественно опускали по флагштоку красный стяг СССР.
Открытие смены. День солнечный, но облачный. Родители приехали, и праздник начался торжественной линейкой с непонятными речами, поздравлениями администрации лагеря и поднятием флага.
Мои папа, мама и сестренка были на служебном УАЗе. Они страстно болели за меня во время спортивных состязаний. Я правда старался… очень-очень, однако призовые места достались ребятам постарше. Конечно, не расстроился. Было бы из-за чего. Главное участие и весело проведенное время.
Правда, по прыжкам в длину с разбега у меня был лучший результат, несмотря на средний рост. И здесь не повезло, так как за мной были отличники районной школы и сынок председателя поселкового совета. Засчитали заступ. Вы думаете, меня это расстроило? Нисколечко… Я сказал пару слов и был снят с дальнейшего участия. Тут расстроились мои родители. Папа предложил покататься на машине.
Вначале он посадил меня себе на коленки, и я крутил баранку. Потом я самостоятельно нажимал на газ и тормоз. Правда на первой передаче и не более полукилометром, но столько было радости и впечатлений, что я находился в сильном перевозбуждении.
Приехали мы как раз к началу театрализованных постановок, наш отряд был следующим и готовил декорации на импровизированной сцене столовой.
Голос за сценой читала наша вожатая:
«Уж сколько раз твердили миру,
Что лесть гнусна, вредна; но только все не впрок,
И в сердце льстец всегда отыщет уголок.
Вороне где-то бог послал кусочек сыру…»,
Она обвела взглядом зал, посмотрела по сторонам, повернулась…
И в этот момент я ворвался в столовую и со всего разбегу запрыгнул на стол, повалив его набок и покатившись по полу. Быстро встав и поставив стол на место, я сел на него, забравшись ногами и схватившись за край руками, словно когтями…
– На