это тоже, раз мы испытали схожие ощущения. – Фокдан помрачнел. – Возможно, парень слишком хорошо знает свои собственные силы, чтобы бояться подвоха. Хотел бы я с ним потолковать. Только сдается мне, что он не из наших.
– Доберемся до замка, расскажем обо всем Ракли, пусть он решает.
– А что тут решать? – напоминая о мерах предосторожности, зашептал Исли. – Быстрее сматываться из этого окаянного леса – и по домам.
Никто не стал ему возражать, однако Хейзит был готов побиться об заклад, что хотя бы двое из их попутчиков – Фейли и Фокдан – после возвращения в замок не собираются отсиживаться и делать вид, будто все так и надо. Сам он уже решил для себя, как будет действовать: несмотря на молодость, испросит разрешения на встречу с Ракли и выложит ему все, что видел и знает. А вдобавок предложит заняться скорейшим укреплением деревянных застав каменными стенами. Каким бы сложным и дорогостоящим предприятием это ни казалось, переходить на камень придется. В противном случае очень скоро с высоты наблюдательной башни Вайла’туна каждый день будет открываться вид на Пограничье со столбами черного дыма над гибнущими островками последних пристанищ вабонов.
– Кажется, тропа уходит влево, – заметил Мадлох. – Если я правильно помню, впереди овраг. Пойдем прямо или выйдем на тропу?
– Пересечем тропу и будем двигаться слева от нее, – отозвался Фейли. – Мне только по оврагам с простреленной ногой прыгать не хватало!
Пригнувшись и опасливо озираясь по сторонам, они гуськом перебежали через открытое пространство и нырнули в ближайшие кусты. Пятеро взрослых мужчин, еще вчера думавших, что не боятся ничего на свете, а теперь больше похожих на отставших от обоза оруженосцев, предчувствующих неминуемую взбучку от хозяев, нежели на опытных воинов. Морально Хейзиту было немного легче остальных, поскольку он никогда не причислял себя к знатокам военного искусства и только уже на заставе впервые взял в руки меч и лук, да и то лишь потому, что этого требовали суровые законы Пограничья.
Сколько ни брели они в ожидании ночи и столь необходимого привала, встреча с черным всадником не шла у Хейзита из головы. Неужели, размышлял он, Фокдан прав, и этот незнакомец вполне отдает себе отчет в том, что творит, когда взбирается на коня и мчит галопом через лес, полный коварных ловушек и кровожадных шеважа? От стрелы одним топором, пусть даже обоюдоострым, не отмахнешься. Может быть, где-то неподалеку от того места расположилось его племя, состоявшее из таких же необузданных наездников, племя шеважа, о котором никто и никогда доселе не слышал? Но как пробраться незамеченными с целым табуном через гущу леса так, чтобы не осталось даже следов? Не по воздуху же они летают на своих широкополых шляпах! Однако чем больше он рассуждал, тем крепче становилась его уверенность в том, что черный всадник путешествовал по лесным тропам один.
Хейзиту вспомнился случай из детства, когда на него напала целая ватага соседских ребятишек, решивших расправиться с ним за то, что он накануне