.

и подумать не мог, что вы с Кисэ давние друзья. Она очень необычная. И…

      – И говорит о конце?

      – Ты ей веришь?

      – Я… – Тристан откинулся на спинку стула и задумчиво сказал: – Верю. Каждому ее слову.

      В том, что он говорил, не было ничего необычного. Многие пасграно и вообще простолюдины верили ее предсказанию. Но меня не покидало чувство, что Тристан чего-то недоговаривает.

      – Ты любишь ее? – наконец отважился я задать тревожащий меня вопрос.

      Тристан на мгновение замер, но в его чертах не было ни намека на волнение или беспокойство. Он просто и уверенно сказал, как будто говорил о чем-то само собой разумеющемся:

      – Она – мое все.

      Глава 04

      Зов Ледяного леса

      «История Эдена», эпиграфом к ней служат такие слова:

      «Мы, пилигримы, жители города,

      Все наши порывы устремляем сюда».

      Тристан ходил на все светские мероприятия города, а в остальное время пропадал на площади Монд.

      Кисэ часто появляется в неожиданных местах: сегодня она на собрании уличных бродяг в грязной таверне, а завтра кружится в вальсе на балу среди знатных особ. Но чаще всего ее можно увидеть на площади Монд.

      Все, что делал мой друг, было ради нее.

      Я забежал в свою комнату, чувствуя, что еще немного – и сердце взорвется от переизбытка эмоций. Не медля ни секунды, я сел за фортепиано. Стоило мне открыть крышку, как пальцы привычно запорхали по клавишам. Музыка, музыка, музыка. Лишь благодаря ей я мог выплеснуть все, что накопилось внутри.

      – Почему ты не скажешь ей о своих чувствах? Почему не сделаешь предложение? Любая девушка будет на седьмом небе от счастья, если услышит от тебя такие слова.

      – Уже делал.

      – И что она? Неужели отказала?

      – Сказала, что не может выйти за меня, потому что скоро умрет. Представляешь, как ужасно быть оракулом: ты можешь увидеть даже собственный конец. Но я отшутился, пообещав жениться на ней, если ее предсказание не сбудется.

      – А Кисэ?

      – Она поцеловала меня. Теперь я как могу стараюсь проявлять свою любовь, понимая, что завтра Кисэ может меня покинуть. Я дорожу ей так сильно, будто каждый день рядом с ней – последний. Ловлю каждое ее движение в страхе, что больше никогда ее не увижу. Когда ко мне приходит осознание, что она здесь, рядом со мной, то чувствую огромное облегчение, которое тут же сменяется печалью. Я отдаю ей всю свою любовь, всего себя.

      Пятнадцать лет… Пятнадцать лет я считал его самым близким другом. Он всегда был рядом со мной, в отличие от Баэля. А я… Даже не догадывался, что у него может быть любимый человек.

      Красивая мелодия превращалась в откровенный ужас: я уже не просто играл, я бил по клавишам, вымещая свою боль.

      Дверь в комнату внезапно отворилась. Матушка. Наверное, пришла сказать, что выбросит инструмент, если я продолжу издеваться над ее слухом.

      – Господин, к вам гость.

      Оказалось, это был слуга. Я даже не потрудился оглянуться и