Джеррет знал всю жизнь, а не та безропотная кукла, коей он любовался в столовой.
– А разве есть, о чем? – Усмехнулась она, перекинув иссиня-черную косу толщиной практически в руку Джеррета через плечо.
– Есть. О твоем муженьке.
– Мне о нем нечего сказать. Особенно тебе, —Отступив в сторону, Калиста попыталась обойти Джеррета, но он вновь помешал ей, на этот раз оттеснив сестрицу к стене.
Должно быть, они с Тейвоном такие же разные, как Ремора с Калистой, хотя, если верить рассказам Эйдена с Престоном, девушки все же отличаются друг от друга больше.
Ремора – такая высокая, хрупкая, неприступная, словно выточенная изо льда, со своими снежно-белыми волосами и прямолинейным взглядом, и Калиста – маленькая, цепкая, хитрая, черноволосая, резкая. Джеррет не знал, с кем из них ему проще, но почему-то сейчас больше хотелось говорить с Реморой.
Она хотя бы способна понять, что связь Лукеллеса с Зиеконом – серьезная проблема.
– Что за дела у него с имперцами? – Нависнув над Калистой, прошипел Джеррет, —Отвечай!
– Отпусти меня, придурок! – Дернулась сестрица, и адмирал схватил ее за запястье, сжимая изо всех сил, – Мне больно!
Нехотя расцепив пальцы, Джеррет уперся рукой в стену рядом с головой Калисты:
– Говори!
– Я не знаю, идиот! – Сверкнула глазами Калиста.
– Я слышал, как эти торгаши трепались об имперском грузе, – Джеррет мотнул головой в сторону притихшего коридора, – Твой муженек – предатель, понимаешь!
– Я в этом даже не сомневалась, – Выплюнула ему в лицо сестрица, все еще пытаясь высвободиться.
– И что ты собираешься с этим делать?
– А разве я что-то могу? – Задрала голову она, – Я – его вещь.
В глазах сестрицы танцевало ледяное пламя – такое родное и знакомое, но в столовой на него не было и намека, словно Калиста становилась самой собой только в отсутствии мужа.
– И это говоришь мне ты!? – Удивился Джеррет, – Калиста, да что с тобой такое? Почему ты смирилась?
– А тебе-то какое дело? Возомнил себя моим братом? – Отодвинув его руку, Калиста выбралась на свободу, но сдвинулась всего на пару шагов, – Так ты опоздал, братец. Лет на двадцать…
Наверное, за то, что сделали они с Тейвоном, можно ненавидеть всю жизнь, и это будет правильно, но Джеррет почувствовал себя оскорбленным:
– Ты знала, на что идешь. Кирация…
– Требует жертв, я помню, – Кивнула Калиста, – И я такая жертва. Так чего ты теперь от меня хочешь, братец?
Теперь сам Джеррет чувствовал себя прижатым к стене. Он не знал, что сказать, не знал, что делать дальше, но оставлять все, как есть, он не имел права.
– Прошу, Кэли, – Не поднимая на нее глаз, прошептал он, – Дай мне поговорить с Реморой.
– Надо же, вспомнил мое прозвище… – Рассмеялась она, – Чем еще удивишь? Может, мне позвать художника, пусть запечатлеет этот момент – адмирал Флетчер на коленях умоляет стервозную сестрицу ему помочь!
– Почему ты такой стала? – Уставившись в стену, вымолвил Джеррет.
– Не