ботинкам, и ему тоже. Максон говорил, что новичков легко определить, потому что они поступают в ботинках со шнуровкой. У всех детей, которые раньше лежали в Педипси, – кроссовки на липучках.
– Ладно, ладно, – сказал Бенни. – Как хочешь.
Тут от двери раздался голос. Это был няня Эндрю, он дежурил с утра и обходил палаты с проверкой.
– Эй, – сказал няня Эндрю. – Ты в порядке?
Бенни схватил туфлю со стола и, нагнувшись, быстро надел. Когда он распрямился, медбрат стоял, прислонившись к стене и засунув руки в карманы, и наблюдал за ним. Няня Эндрю был крут. Он был рок-музыкант из Англии, у него были татуировки и множество дырок в ушах. Все девочки в отделении были в него влюблены.
– Ты в порядке? – повторил няня Эндрю, провожая Бенни в коридор. – Ты опаздываешь на завтрак. Ты знаешь, за этим следят.
– Я знаю, – сказал Бенни.
– Не бойся, я никому не скажу. И как ты разговаривал с обувью, я тоже не видел.
В столовой девушка Алиса сидела в углу с Максоном и еще двумя ребятами из Синей команды. Бенни взял свою порцию хлопьев и, поколебавшись, пошел в ту сторону. Остальные уже закончили есть и уходили, поэтому он сел прямо напротив нее. Она подняла глаза, кивнула ему и снова уставилась на свой поднос: там стояли тарелка с нетронутой овсянкой и полстакана апельсинового сока. Звезды у нее на руке прятались под рукавом толстовки, видно было только одну, на внутренней стороне запястья. Выждав момент, когда никто не смотрел в их сторону, Бенни достал из кармана бумажку и положил ее на ее поднос.
– Это твое?
Она посмотрела на него и покачала головой.
– Теперь твое. Хотя тебе, наверное, лучше это убрать.
Он снова взял в руки бумажку и прочел надпись.
– Что это?
– Это партитура события.
– Это типа предсказание?
– А, это интересно. Конечно, почему бы и нет?
Он все еще не понимал.
– Я на самом деле должен это сделать? – Бенни хотел сказать, что уже пытался, но постеснялся это говорить.
– Ты ничего не обязан делать, – ответила она. – Ты можешь попробовать, если захочешь. А можешь просто представить себе, что ты это делаешь. Это называется мысленный эксперимент. Иногда действует так же.
Бенни обдумал услышанное. Поначалу идея поговорить со своей обувью казалась ему глупой, но что-то интересное в ней было. Обычно когда вещи начинали говорить, он просто затыкал уши и старался не слушать. Ему никогда не приходило в голову задавать вещам вопросы. Конечно, кроссовка не ответила ему. Может быть, она сочла его вопрос слишком глупым. Может быть, вещи перестают разговаривать, если задавать им слишком много глупых вопросов – точно так же, как он сам перестал разговаривать с доктором Мелани, или в группе, бывало, все надолго замолкали по той же причине. Может быть, если задавать вещам больше глупых вопросов, то они совсем перестанут разговаривать. Это было бы превосходно. Бенни свернул листок и положил его обратно в карман.
– У тебя есть еще? – спросил он у Алисы.
Та