я одна из тех, кто тебя сейчас пнет под столом.
– Хоро… Эй! – Стелла больно стукнула меня почти в колено. Я погладил ладонью ногу, буравя гордо улыбавшуюся девчонку недружелюбным видом. – Знаешь, теперь я вспомнил тебя окончательно. В тот день, на олимпиаде, ты также пыталась меня пнуть.
– Что поделать, я довольно циклична, – Стелла скорчила высокомерную гримасу, – кстати, скоро состоится городская ярмарка, и я твёрдо намерена обойти тебя по всем фронтам. Так что сильно не плачь, когда медаль будет висеть на моей груди.
– Ты же понимаешь, что мне всё равно?
Пейдж хихикнула, наблюдая за нами, но потом она ахнула, ужаснувшись, что они опаздывали на распродажу.
День только начинался, а планов на него я не строил, хотя огромный любитель планировать всё наперёд. Поэтому я позвонил Одиссею. У отца Одиссея свой автосервис, где друг подрабатывает каждые выходные, мечтая накопить на свою собственную машину. Мистер Уокер человек принципов и достоинства. Он уважает тех, кто самостоятельно, без какой-либо помощи, достигает вершин, и потому Одиссей должен своим трудом заработать деньги. Иначе никак.
Когда я пришёл в нужное место, мистер Уокер разговаривал с клиентом, но успел помахать мне в приветствии.
– Ты быстро, – Одиссей вытер руки почерневшей от мазута тряпкой и улыбнулся.
Его лицо в пятнах и в испарине. Он одет в желтую униформу, как полноценный сотрудник и свободно общался с каждым.
– Я был неподалёку. Ты, как обычно, до четырёх?
– Папа хочет закрыться позже. Наша машина барахлит, нужно разобраться. А что, наш мистер Всезнайка впервые сам хочет повеселиться? – в конце Одиссей вспомнил о своей манере говорить издёвками.
Я изучал надписи на канистрах с машинным маслом.
– Ты воняешь.
– Спасибо, – мы оба обратили мимолетное внимание на о чём-то громко разговаривающих людей мистера Уокера, и я заметил, что одного сотрудника нет на месте.
– А где Пол?
Одиссей выпил почти половину содержимого из бутылки с водой, затем принялся вытирать лоб чистым платком.
– О нём и шепчутся. У Пола дочка дров наломала, – абстрактно оповестил друг.
Я вопросительно нахмурился, облокотившись бёдрами о стол с инструментами. В помещении стоял ужасающий гвалт, звенели инструменты с каждого угла, по этой причине приходилось говорить громче дозволенного.
– В каком смысле?
– Её изнасиловали.
– Что? – изумился искренне я.
Одиссей закивал головой, убедившись, что нас не подслушивали.
– Они с парнем свиданку устроили в автокинотеатре. Ну, и вот, в общем-то…
– Это сделал её парень? – мне до сих пор не верилось, что подобное возможно.
Если человек влюблён в другого человека, откуда может взяться речь о принуждении? Или о насилии? Любовь с такими понятиями несовместима.
– Я тоже не верю в это. Скорее всего, Кэссиди сама повела себя легкомысленно, а