рядом на корточках, а многие бабуси выносили из дома табуретки. Девчонки, которые были постарше и уже учились в школе, почему–то в Ларискином дворе таких было большинство, предлагали, как правило, рассаживаться по классам, в смысле «А», «Б» и так далее. Поскольку Лариска причислить себя ни к какому не могла, её сажали в «А», что собственно говоря, потом и совпало. Все нетерпеливо ёрзали на лавках, поглядывая на небо в ожидании темноты и, перебирая в карманах горсти сосучек – «Барбариса» или «Дюшеса» в блёклых фантиках. Конфет, как правило, набирали достаточно, чтобы угостить всю лавку. Движуха до сеанса была постоянной, так как кому–то срочно требовалось в туалет, кому–то за кофтой, кому–то ещё успеть что–то доделать, кого–то срочно зазывали ужинать. При этом громко объявлялось пристроившейся рядом соседке: «Посторожи место, я сейчас!» Но как только смеркалось, а сзади начинала трещать скрипучая аппаратура Толика, все разом умолкали, как по команде монотонно шуршали конфетными фантиками и пялились на экран, обсуждая действие шёпотом. Такие показы проходили во всех дворах, ну точнее не во всех, а в тех, где была сцена. А уж в этот двор можно было прийти из соседних домов. Получалось, что кино могли посмотреть два – три дома. И всё было даром! И гулять в дни сеансов можно было допоздна! После фильма Лариску с лавки выволакивала Басё, как правило, подходившая к концу просмотра. Заодно забирали и Деда, который частенько резался в домино, как он говорил, «забивал козла» за столиком, что был прямо напротив их подъезда, а с наступлением темноты просто травил байки с соседями, дымя «Беломорканалом». Инициатором игры всегда являлся Дед. Он выносил треснувшую чёрного цвета пластмассовую коробку с домино и зазывал за стол таких же, как и он, пенсионеров и всех желающих. В общем, Дед всегда находился в центре событий.
В детстве всё было здорово. Во всяком случае, весело, а это – основное! А самое главное было то, что Лариска искренне считала, что всегда будут Дед и Басё, мама и папа, что ничего плохого случиться не может, ну не может и всё тут. В общем «Пусть всегда будет солнце! Пусть всегда буду я!» Ну все остальные тоже пусть будут, нам не жалко. Наверное, в детстве все так считают.
Вода, вытекающая из облупленного, имевшего довольно странный цвет, расшатанного практически до полного отрыва крана, продолжала наполнять ванную, давно оставшуюся без эмали, до краёв…
II
– Зайди к начальнику! – бросил на ходу выруливающий из его же кабинета отдежуривший и отчитавшийся Витька, который был слишком уж бледным, прям с синевой. Видимо дежурство, как поняла Лариска, ему досталось не из лёгких, хотя и в обычные дни беспредельным румянцем он, в общем–то, не отличался. Витька направлялся к выходу и, как было видно по его лицу, разговаривать с ней не собирался, возможно, устал или спешил домой. Всё–таки двое детей. А может жена уже ушла в больницу на дежурство?
– Не, ну только вошла, сделать плохого ничего не успела, ещё полчаса до девяти, – парировала