кофе и закурили. Прошло около четверти часа, после третьей папиросы Лавр сказал: – Я сейчас умру с голода. Через пять минут начинаем завтракать и уходим.
Викентий поднял руку, подзывая официанта, но в это время открылась дверь, и на пороге появились Хельга и Людмила. Окинув взглядом зал, они направились к их столику. Друзья встали, учтиво поздоровались и отодвинули дамам стулья. Девушки, без тени жеманства, сели.
– Мы благодарны, что вы приняли наше приглашение, Прошу вас, –произнес Викентий, протягивая меню.
– Мне консоме104 с пашотом105, волован, и орандж, – сказала Хельга.
– А я, пожалуй, ограничусь маседуаном106, краковским пирожным и чаем,– добавила Людмила.
– Прекрасное утро, не правда ли? – учтиво начал Лавр.
Девушки переглянулись и прыснули со смеху.
– Вы настоящий светский лев и разбиватель юных сердец! – сказала Хельга.
Лавр смутился.
– Какое же оно прекрасное? Вон тучки собираются, наверное, дождик будет, – добавила Людмила.
– Однако… Вы правы, сударыня! – Лавр произнес это с такой печалью, что все дружно рассмеялись, и неловкость сразу исчезла.
Официант принес заказ, и на некоторое время за столом наступило молчание.
– Вы действительно пробудете в Екатеринодаре месяц? – поинтересовался Викентий.
– Да, мы приехали, чтобы изучить возможность создания филиала московского общества «Сетлемент107». Вы, безусловно, знакомы с этим новым направлением? – спросила Людмила, с улыбкой глядя на Лавра, который судорожно рылся в памяти, хотя твердо знал, что этого слова он никогда не слышал.
Положение неожиданно спас Викентий. Небрежно откинувшись назад, он спокойно произнес: – Ну что ж, весьма благородная цель… работа с детьми, особенно из бедных слоев населения, крайне необходима.
Девушки с уважением, а Лавр с восхищением, посмотрели на него.
– Вы знакомы с работой нашего общества? – удивилась Хельга.
– В общих чертах, – учтиво ответил Викентий, накалывая на серебряную вилку с монограммой гостиницы маслину. – Насколько мне помнится, «Сетлемент» был подвергнут остракизму за пропаганду социализма среди детей?
В глазах девушек мелькнула напряженность. Хельга первая взяла себя в руки: – Мы возродим нашу организацию из пепла, как птицу Феникс! – порывисто произнесла она.
– Я искренне желаю вам успеха, – улыбаясь, сказал Викентий. – Но что вы возьмете за основу? Опять социализм? Или все-таки привитие трудовых навыков?
Почувствовав, что разговор приобретает неприятное для собеседниц направление, он поспешил сменить тему:
– Если я правильно информирован, на Бестужевских курсах три отделения: историко-филологическое, юридическое и физико-математическое. Если не секрет, где вы изволите обучаться?
– На юридическом, – машинально ответила Хельга, и, спохватившись, язвительно добавила: – Вы случайно не в Министерстве народного просвещения