ног.
Холоп попытался было вступиться за хозяина, но к нему подоспел давешний лоточник, ударил под коленом и был таков.
– Вот тебе! – крикнула Йага, точно это она отлупила нахала, а не добрый молодец.
– Молчала бы лучше, – процедил Рьян. – Был он ещё бледнее обычного, словно не победителем в драке вышел, а сам получил на орехи. Крепко зажмурился, втянул голову в плечи. – Пошли отсюда. Живо.
Девка вцепилась в его локоть, но и двух шагов не прошла, как проклятый почти повис на ней, тяжело дыша.
– Уведи меня. Скорее.
Запахло зверем. Что-то страшное поднималось из живота молодца, что-то, с чем он никак сам не мог справиться. Не чаяла Йага ещё раз увидеть, как проклятье Рьяна выползает наружу, ан пришлось. Она перекинула его руку через шею, поднатужилась… Нет, никак им не поспеть из города выйти. Ещё и шум позади нарастал – кто лез выслужиться перед Боровом и тянул ему подобранный с мостовой зуб, кто, напротив, злорадствовал.
Йага сумела только нырнуть в закоулок позади торга, куда заметали всякий сор. Почти доволокла Рьяна до кучи прелых листьев, и проклятье хлынуло из берегов.
Глава 6
Зверь
Чернота…
Она хлынула в глотку, в глаза, в самый рассудок. Рьян кашлял, захлёбывался, пытался вдохнуть, но вокруг была только тёмная, вязкая, липкая… Она смолой налипала на кожу, жгла раскалённым железом. Он срывал ей вместе с мясом, обнажая кости, но она заливала его снова.
«Не хочу! Не могу больше!»
Он пытался вынырнуть из этой полноводной кипящей реки, но проклятье тянуло на дно. Оно отнимало воздух и давило на голову: подчинись! Растворись! Забудься! Нет тебя! Нет и не было никогда! Был только зверь!
«Я здесь! Я настоящий! Я жил! Я буду жить!»
Но в горле клокотала одна лишь тьма. Не слова, а рык рвался из нутра. Уже и не понять, о чём кричит молодец… Да и некому понимать. Он один в этом бурлящем потоке, нет ни острова, ни корабля. Никого рядом нет, да и не было с самого его детства.
Один. Всегда один. И только Проклятье следует за ним по пятам.
Искру разума захлестнуло волною. Зашипело, угасая, сознание. Боль прорезала губы, изломила суставы. Не спрятаться от неё, не скрыться. Лучше уж и вовсе не противиться, пусть скорее всё кончится.
Вспыхнувший огонёк помстился насмешкой. Нет в этой реке света, Рьян то точно знал. Но огонёк не пропадал. Он держался совсем близко – руку протяни и коснёшься. Молодец барахтался в проклятье, снова и снова терял пламень из виду, но тот ждал. Оставался рядом.
«Помоги мне!»
Чёрная жижа морщилась, отступала от света.
«Вытащи меня!»
Крошечный пламень… нет, не пламень. Листок дубовый. Сияющий каждой жилкой, плывущий по неспокойной смоляной реке супротив течения, он не тонул. И показался вдруг не листом – настоящей лодкой, плотом спасительным!
Рьян потянулся к нему, а проклятье, почуяв, что добыча вот-вот вырвется, схватило его за ноги. Ещё маленько! Ещё самую капельку!
Когда кончики пальцев коснулись пламени, стало невыносимо светло. Чёрная река вскипела, силясь выплюнуть жертву.
И