Встречаемые нами иногда солдаты настолько выродились по сравнению с подтянутыми образцами вербовочного плаката, что часто трудно было сказать, кто казался более угрожающим – стражники или явно уголовный тип, которого они сторожили.
– Если ты спросишь мое мнение, то это больше похоже на человечество в его наихудшей разновидности, – мрачно пробурчал я.
– Именно это я и сказал: блестящий образец цивилизации!
Что я мог возразить? Мне вовсе не хотелось напрашиваться на очередную философскую лекцию Ааза.
– Ааз, это мне кажется, или на нас действительно смотрят?
– Успокойся, малыш. В городишках вроде этого люди сразу замечают чужаков. Сейчас они пытаются отгадать, кто мы – дичь или охотник. Наша задача убедить их, что мы принадлежим ко второй категории.
Для иллюстрации сказанного он неожиданно обернулся и по-кошачьи напрягся, глядя вдоль переулка и держа руку на рукояти меча.
В окнах и дверях зашелестело, и с полдюжины полускрытых тенью фигур растворились в темноте зданий.
Только одна фигура не сдвинулась с места. У окна, локтями и грудями опершись на подоконник, стояла местная шлюха и зазывно улыбалась моему спутнику. Она даже помахала ему рукой, медленно облизывая губы кончиком языка.
– Слушай, Ааз…
– Что, малыш? – откликнулся он, не сводя глаз с девицы.
– Терпеть не могу мешать людям, но ты ведь должен изображать из себя старую развалину?
Ааз по-прежнему носил личину Гаркина – обстоятельство, о котором он, похоже, совершенно забыл в этот момент.
– А? Ах да. Думаю, ты прав, малыш. Впрочем, похоже, никого это не смущает. Может быть, в этом городишке привыкли к развратным старикашкам.
– Ну а не мог бы ты по крайней мере перестать хвататься за меч? Ему же полагается быть нашим боевым сюрпризом.
Ааз теперь носил плащ убийцы, который он опять быстро запахнул, чтобы спрятать меч.
– Ты отстанешь от меня или нет? Никто, кажется, не обращает на нас ни малейшего внимания.
– Никто? – Я дернул головой в сторону девицы в окне.
– Эта? Она обращает на нас не больше внимания, чем на всякого другого на улице.
– В самом деле?
– Ну, если и обращает, то больше на тебя, чем на меня.
– На меня? Брось, Ааз.
– Не забывай, малыш, что ты теперь весьма впечатляющая личность.
Я моргнул. Это не пришло мне в голову. Я забыл, что теперь ношу личину Квигли.
Мы спрятали охотника на демонов у окраины города. На самом деле мы его закопали. Эта идея меня сперва шокировала, но, как уверил меня Ааз, статуя не нуждалась в воздухе, и это был единственный имевшийся у нас надежный способ гарантировать, что его не найдет кто-нибудь другой.
Даже боевой единорог, следовавший за нами, теперь полностью оседланный и в броне, не помогал мне держать в уме мою новую личность. Мы уже слишком долго путешествовали вместе.
Полагаю, мне следовало бы получать какое-то удовлетворение от того факта, что я теперь мог сохранять не то