из себя вопрос Свентояр.
– То же, что и всему честному люду. Что жена твоя краше солнца. Что живёшь ты в достатке и радости. Что княжество твоё процветает. А народ твой души в тебе не чает.
Валькирия всё ещё улыбалась загадочной улыбкой, но голос её был, как стальной меч, острый и холодный.
– Выходит, что мне и добавить к этой молве нечего. Но и мне о тебе люди «добрые» рассказывали всякое.
– Что людской молве верить? Люди пустое скажут, не покраснеют. Словам их веры нет.
– Но ты же веришь всему, что люди про меня говорят. Так отчего же и мне их россказни не послушать?
– Ты – князь. Тебе и правду от кривды59 отличать. А сейчас нам недосуг пустое перемалывать. Утром дозорный с той стороны прискакал. Не обсудить ли нам план действий?
Велимир даже вздохнул свободно.
– И правда, раззнакомитесь ещё. А сейчас по делу поговорить надобно.
Они долго совещались, чьё войско куда пойдёт, как нападение отражать, кто и где командовать будет. Потом все отправились ужинать да спать укладываться.
Безстрашная пошла к себе в шатёр, который стоял на отшибе, почти у самой кромки леса. За ней, как тень, последовало два воина. Свентояр внимательно к ним пригляделся. То знатные бойцы были. В сумерках их даже друг от друга отличить нельзя было. Свентояр стоял и не знал что делать. Бурислава он к дружине отправил, чтобы за всем досмотреть. А сам, постояв, пошёл к лесочку, возле которого шатёр находился. Притаившись в кустах, он услышал обрывок разговора.
– Я никому ничего не должна! – с яростью крикнула Безстрашная.
– Ты себе должна. Не нам ли о том знать? – прозвучал голос одного из братьев.
– Я свои долги перед собой уже все с лихвой раздала.
– Ты поостынь сперва и обдумай всё.
– И думать тут нечего. И ты не имеешь право мне в том советы давать.
– Имею. И я имею. И Будимир имеет. И тебе то ведомо. Вот только ты же их не слушаешь.
– Вы мне слово в том дали. И вы должны его сдержать. Не забыл о том?
– Не забыл, – тяжело вздохнув, он продолжил. – Я же тебе только добра желаю.
– А в этом и есть моё добро.
– Знаешь, Яра, кто твой самый страшный враг?
Свентояра передёрнуло при упоминании имени Яры, словно по лицу ударили.
– И кто же? – ещё больше злясь, ответила Яра.
– Ты сама. Ты сама и никто другой. Не буду я сегодня с тобой ночь ночевать. Иначе в постели придушу.
– Иди, иди. Поостынь чутка. Ушат холодной воды на себя вылей.
Из шатра вышел один из братьев и быстро пошёл к тренировочному столбу. Он начал вымещать на нём свою злость ударами деревянных мечей.
– Будимир, ну хоть ты меня понимаешь? – с надеждой в голосе спросила Яра.
– Я многое в этой жизни понимаю. Я хочу твоего счастья не меньше, чем Будислав. Пойми, что ты для нас самый дорогой человек на свете. И мы тебе только добра желаем. И слово