сторона. Однако, именно через гильдию надежные исполнители получают весьма и весьма крупные заказы.
«Крупные заказы, – отбил колокол в голове девицы. – Крупные. Заказы.»
– В частности, имперский двор прежде всего обращается к гильдии, а не занимается поиском ремесленников самостоятельно. Благодаря такому заказу мой отец годами производил солидные партии обезболивающего бальзама во время тассирской войны.
«Имперский двор. Имперский двор», – зачастил второй голос колокола поменьше.
Нетерпение прожгло Виоле пятки, казалось даже странным, что меховые сапожки еще целы. Лишь опасение показаться дилетанткой мешало немедленно выяснить адрес подходящей для ее предприятия гильдии, и что-то такое, вероятно, угадал в ее глазах молодой аптекарь.
– Забавно, я никогда не слышал о существовании Гильдии артефакторов.
– Как это? – опешила девушка, опуская руку с эскизами.
Кот издал странный фыркающий звук. Если бы Виола не слушала в этот момент грохот падения колокольни внутри головы, вероятно, обиделась бы – коты ее прежде не осмеивали, по крайней мере вслух.
– Странно, – продолжил аптекарь. – Видимо, мастера в этой области малочисленны, а простые зачарования, которыми владеют сапожники или кузнецы, относят все-таки к одноименным гильдиям.
– Значит ли это, что всесторонние артефакторы состоят в Гильдии магов? – проклюнулась надежда.
– Весьма вероятно. Я прежде не задавался подобным вопросом, – чуть подумав, ответил юноша.
Настроение девушки снова метнулось в ту крайность, когда море задорно щекочет коленки. Она знала, что за светлое будущее милой сердцу «Чарованной щепки» ей придется побороться, и разведывательная операция «Гильдия» звучала еще далеко не препятствием.
– Я вижу, вы уже подписали грамоты? – проговорила она, с усилием возвращая себя к действительности.
– Верно, Виола Базилевна, – Кинри выкопал под столом мешочек с монетами, скроенный чьей-то умелою ручкой. На ладонь его легли восемь золотых лун.
– Мы очень признательны за вашу готовность довериться, – повторилась девушка, с бьющимся сердцем пряча монеты в глубины своей сумки. Осталось, мнилось ей, самое простое. – Взгляните, мы уже можем утвердить один из набросков для воплощения в дереве.
Листы оказались в руках аптекаря. Кот, подобравшись неслышно, вспорхнул на стол и тоже устремил свой внимательный взор на портреты.
«Самое простое» заняло три часа и завершилось только к сумеркам, когда все чистые листы в сумке Виолы изошли на варианты.
Быть может, у нее еще хватило бы духу отказать в дополнительных эскизах Кинри Благомировичу, хотя он и сделал первый основательный заказ в мастерской, но сказать «нет» опытному коту с хорошо тренированными голубыми глазами оказалось выше ее природы.
Виола терялась и в который раз пыталась понять, где ошиблась и почему все усложнилось именно в тот момент, когда прожект показался полностью взятым под ее контроль. Отмечая, наконец,