платье, приготовленное с вечера. Муж потерял пропуск.
Когда выходили из ворот, она зацепила и порвала колготки. Пришлось открывать замок, заходить домой, менять колготки. Сунув дочь в дверь группы, Аля попросила няню раздеть ее девочку. Та только рукой махнула: «Беги уже, раздену».
Альбина почти бегом бросилась в сторону больницы. Перед входом остановилась, выдохнула, одернула юбку и, только тогда вошла в здание. Она поздоровалась с коллегами, села за стол, выпрямив спину и расправив плечи. Незаметно посмотрев в зеркало, висящее на стене напротив ее стола, женщина убедилась, что все в порядке.
– Мне показалось или они смотрят на меня с любопытством? Спросить, или сами скажут. Подожду.
Альбина разложила бумаги, включила калькулятор и принялась за работу. Она ни с кем в отделе не успела подружиться, хотя устроилась на работу полтора месяца назад. Ее считали высокомерной воображалой. Дело было не в этом. Просто Аля не была готова рассказывать всем подряд о семейных неурядицах, о своих личных проблемах.
Что-то сегодня народ молчаливый. Обычно в понедельник разговоров хватает до самого обеда. Переглядываются, перемигиваются, но говорят мало.
Наконец, прорвало. Не вытерпели все-таки.
– Альбина Фаридовна! Говорят, у вашей Элечки жених из армии пришел?
Але тон, говорившей коллеги, не понравился. В вопросе явно слышалась издевка. Она оторвалась от работы.
– Для Вас, Мария Петровна, это так важно? Может и пришел, я у мамы два дня не была, поэтому не знаю.
– Говорят, что Эльмира спуталась с каким-то парнем, а мать все рассказала Михаилу. Он теперь видеть не хочет вашу Элю. А ведь как себя вела, строила из себя недотрогу.
– Вы видели мою сестру с каким-нибудь парнем хоть один раз?
– Интересно, где я это увижу, я по танцам не хожу.
– Вот, когда увидите, тогда и будете говорить. А теперь, извините, мне сегодня отчет сдавать, некогда разговоры разговаривать.
Отчет у Альбины был готов уже с пятницы. Она никогда не оставляла работу на последний день. Так что сидела и делала вид, что работает, торопя время, чтобы скорее настал час обеда.
Альбина частенько обедала у матери, сюда было ближе, чем к себе домой. Да, и хотелось пообщаться с мамой, с сестрой. Скучала Аля по родительскому дому, по маминым пирожкам.
Добежала за пять минут. С порога крикнула: «Мам! Где Эльмира?»
– Тихо дочка, не шуми, спит Эля.
– Что так, прогуляла всю ночь? Говорят, Миша из армии вернулся.
– Ох, доченька, вернулся. Горе-то у нас какое! Даже не знаю, как сказать.
Из своей половины появилась Эльмира. Глаза, как щелки, лицо-опухшее.
– Никакого горя нет, сестра моя. Все, как полагается. Сюжет обычный: она его ждала, письма писала, берегла честь свою для него, а он…
Эля замолчала, села в кресло, поджав под себя ноги.
– Что он? Что он сделал? Скажете вы, наконец, или нет?
– Он меня послал, Эльмира. Он сказал, что не в моем характере дома два года сидеть. Что