Кордова. Одна и далека.
Это правда
Перевод Виктора Андреева
Любить, как люблю я тебя, —
ох, до чего же тяжко!
Мне все причиняет боль:
воздух,
сердце,
рубашка.
Кто бы купил у меня
пояс с тяжелой пряжкой
и нити безмерной тоски —
сшить для рыданий платки?!
Любить, как люблю я тебя, —
ох, до чего же тяжко!
«Де́ревце, деревцо́…»
Перевод Анатолия Гелескула
Де́ревце, деревцо́
к засухе зацвело.
Девушка к роще масличной
шла вечереющим полем,
и обнимал ее ветер,
ветреный друг колоколен.
На андалусских лошадках
ехало четверо конных,
пыль оседала на куртках,
на голубых и зеленых.
«Едем, красавица, в Ко́рдову!»
Девушка им ни слова.
Три молодых матадора
с горного шли перевала,
шелк отливал апельсином,
сталь серебром отливала.
«Едем, красотка, в Севилью!»
Девушка им ни слова.
Когда опустился вечер,
лиловою мглой омытый,
юноша вынес из сада
розы и лунные мирты.
«Радость, идем в Гранаду!»
И снова в ответ ни слова.
Осталась девушка в поле
срывать оливки в тумане,
и ветер серые руки
сомкнул на девичьем стане.
Де́ревце, деревцо́
к засухе зацвело.
«Ухажеришко…»
Перевод Виктора Андреева
Ухажеришко,
ухажер.
До каких же терпеть тебя пор?!
Я на ключ запираю дверь,
не войти тебе в дом мой теперь.
И всегда я теперь начеку,
привязала ключ к пояску.
Неразлучна я с пояском,
надпись вышила я на нем:
«Никогда не буду с тобой».
Обходи-ка мой дом стороной!
Ухажеришко,
ухажер.
До каких же терпеть тебя пор?!
Вариации
На ушко девушке
Перевод Виктора Андреева
Не хотел.
Не хотел и слова сказать.
Но увидел в глазах твоих
два деревца чудны́х.
Смешливых, ветреных, золотых.
Их взгляда не удержать.
Не хотел.
Не хотел и слова сказать.
«Уходили люди…»
Перевод Виктора Андреева
Уходили люди,
приходила осень.
Уходили люди
в зеленя и просинь.
Петухов, гитары
унося с собою,
уходили люди
в царство полевое.
Там родник струился
и река сверкала.
И в груди от счастья
жарко сердцу стало.
Уходили люди
в зеленя и просинь.
В