на возвышенности, с видом на плещущееся вдали море, которое частенько сливалось с небом и создавало иллюзию абсолютного ничто. Во дворе – фонтан и чудесные крапчатые пальмы, баня, веранда с газовым грилем для барбекю и беседка в стороне с мелким питьевым фонтанчиком. Интересный факт: гриль он купил после того, как узнал, что Алекс Дарк любит готовить и в будущем хотел бы поднакопить денег и заиметь его себе, дабы попробовать соорудить что-нибудь на гриле. В общем, в плюсе были все – ничего не подозревающий Алекс стал относительно частым гостем в семье (правда, теперь он приходил не к его сыну Майклу Ворину, а непосредственно к Крису) и пободрел, повеселел. А это отлично. Еще одно доброе дело. Крису этого хватало. Сколько они выпили здесь пива и сидра… И вина, конечно, да. Этот двор помнил пару громких ссор Алекса и его жены Лен (тогда еще просто его девушкой) по поводу того, что ее бойфренд снова перебрал или засиделся. Есть в этих отголосках прошлого что-то уютное и… Удобное. Будто разношенные ботинки. С возрастом такие ассоциации приходят в седеющую голову все чаще.
Странная двойственность в восприятии нашего очередного героя: с одной стороны, он и подумать не мог, что все повернется таким образом, и деревенский паренек Крис из многодетной семьи, что называется, вырвется в люди и станет важным человеком, пусть и многое (прошу прощения за тавтологию) потерявшим и упустившим. С другой же, он никогда не сомневался, что, в сравнении с четырьмя братьями, его ждет судьба поинтереснее и головокружительнее, а жизнь явно не закончится банальными походами в алко-маркет и борьбу в гляделки с телевизором – по аналогии с типичным жителем Западного Удела. Он знал это, но не знал. Такой вот парадокс.
Собственно, Крис Ворин выглядит так: росту в нем 182 см, комплекция плотная, в наличии небольшой живот, прическа – короткий ежик, волосы почти полностью седые, что для шестидесятилетнего мужчины, прошедшего две военные кампании, норма, ну зато пока еще чернющие брови; кулаки как чугунные утюги, лицо открытое и светлое, глаза с хитринкой, под левым глазом белеет шрам, оставленный пулей, которая скользнула по скуле и убила его товарища сбоку. Лен как-то назвала Криса похожим на богатыря и приобщила к культуре своего народа. Тот сравнение одобрил. Если бы вы поговорили с Крисом, то сказали бы так: в его голосе слышалось что-то снисходительное. Причем, не надменно снисходительное, а такое, смиренное, что ли. Нет, даже не смиренное. Как бы получше сказать… Короче, он будто всегда был расположен к беседе и рад услышать что-то новое, но словно наперед знал, что вы скажете, и всячески старался скрыть это. Вот. Далее: трижды ломанный нос. Типичный такой нос-картошка полковника, который дослужился до звания не связями, а благодаря честному труду. Излишние честность и достоинство привели к тому, что его очень сильно подставили на службе, да так, что погнали из вооруженных сил. И с тех пор он не только невыездной, но еще и безработный – принимать в околовоенные структуры его категорически отказывались, а «работать на дядек я не хочу, не для того служил и воевал, да и несолидно уже». Благо, в свое время удалось более чем неплохо заработать и получить от государства ряд преференций