стена, но камень, из которого ее соорудили, явно отличался от камня самого тоннеля. Всем стало ясно, что ход замуровали и заделали решеткой, но зачем и отчего никто, естественно, не знал.
Тогда Уинстон попросил ребят отойти, а сам подошел к решетке и со всего размаху ударил по ней кувалдой. Звонкий лязг эхом прокатился по тоннелю. Тогда старик еще раз ударил, чувствуя, что решетка нехотя, но поддается ему. Ребята настороженно следили за ним, но вскоре почувствовали слабое дуновение, которое коснулось их лиц и потревожило мерно горящий факел.
– Странно, но здесь не может быть сквозняка, – задумчиво произнес Генри, – да и вообще ветра в любой его форме.
В это время Доминик с ужасом на лице указал вглубь тоннеля, по которому они только что прошли. Ранее освещаемый факелами, тоннель был виден до самого дальнего поворота, но теперь эта даль была окутана мраком, который медленно, но верно распространялся по стенам и направлялся к ребятам, поглощая при этом на своем пути огни факелов. Приближаясь к каждому, он сначала нависал над ним, а потом обволакивал и пожирал, оставляя за собой лишь слабый дымок, который также вскоре скрывался во тьме.
Ребята в оцепенении молча стояли и смотрели на это, не в силах ничего даже сказать. Их сердца бились настолько сильно, что им было даже трудно дышать. А Уинстон, завидев сие зрелище, начал втрое сильнее долбить по решетке. Его руки дрожали от напряжения и страха, и сердце колотилось с бешеной скоростью. А мрак был все ближе и ближе. И, наконец, поглотив огонь самого ближнего к ним настенного факела, он направился к последнему источнику света. Ребята почувствовали холод и дуновение загробного мира. Тысячи еле слышных сливающихся друг с другом голосов доносились из тьмы. Они что-то говорили и говорили, но что, никто не понимал. Иной раз казалось, что все голоса хором говорят одно и тоже, а иной раз это напоминало просто несвязный разноголосый гул.
Но вдруг среди всего этого неясного и ужасающего шума послышался громкий и звонкий лязг. От неожиданности ребята вздрогнули и обернулись. На усталом и испуганном лице Уинстона читалась огромная радость того, что ему удалось отколоть один прут. Благодаря большому расстоянию между ними, одного прута было вполне достаточно, чтобы можно было протиснуться сквозь решетку. Теперь дело было за стеной, которая также оказалась очень прочной.
А между тем, тьма уже почти достигла конца тоннеля и все больше сгущалась над незваными гостями. Ребята настороженно озирались по сторонам, внимательно следя за неизвестным им явлением и все больше отстраняясь к Уинстону. Тот со всех сил пробивал брешь в кирпичной преграде, и вскоре ему это удалось. После очередного удара в стене образовалась небольшая дыра, за которой также зияла темная пустота. Но вместе с этим ударом в самом начале тоннеля ребята услышали жуткий грохот, очень походивший на обвал. В самой нижней части прохода из-за древности ее и сильных ударов Уинстона обвалилось несколько каменных сводов, завалив тем самым дорогу обратно. Хотя истинная причина завала никому, естественно, известна не была, и это весьма настораживало.
Вскоре