иначе люди воспримут это как ущемление их религиозных чувств. А пока мы продолжаем зарывать трупы в землю, из них продолжают выходить имаго.
Руфус Донахью тяжело вздохнул, как человек, который в разговоре подошёл к самому неприятному моменту, которого лучше было бы не затрагивать.
– В дополнение ко всему, друг мой, тотальное истребление имаго невозможно ещё по одной причине. Невозможна, кстати, и твоя остроумная идея воздействовать на мозги добровольцев и искусственно вызывать аналог «травмы прозрения». Есть тут один нюанс…
В моём утрированном примере с насекомыми я умалчивал о том, что потомство производят взрослые особи, потому что это очевидно. У взрослых особей самец оплодотворяет самку и та откладывает яйца. Это, пожалуй, единственный момент, когда аналогия с людьми перестаёт работать, ведь мы зачинаем детей, так сказать, втроём, при обязательном и непременном участии имаго. Пока ещё не удалось точно установить, какую именно роль играют имаго в нашем спаривании. Одно ясно – в их отсутствие зачатия не происходит.
Ты наверняка слышал о семейных парах, которые годами не могут завести ребёнка, чего только ни пробуют. Потом они расстаются, каждый находит себе другого партнёра и на тебе! У обоих рождаются чудесные детишки. Обычно это объясняют какой-то специфической формой бесплодия, или отговариваются какой-то невразумительной «несовместимостью», или просто разводят руками – дескать, вам не повезло. Но на самом деле отгадка проста и одновременно ужасна: во всех неудачных попытках зачать ребёнка виноваты имаго. Почему они так поступают – мы пока тоже не знаем.
Понимаешь теперь, друг мой, почему жертвам «травмы прозрения» невозможно создать полноценную семью? Скажу честно, кое-кто пробовал и ничего из этого не получилось. Когда ты знаешь, что тебя и твою вторую половинку вот-вот окутает чёрной клубящейся дымкой и под её прикрытием невидимый имаго что-то начнёт делать с вашими голыми беззащитными телами, ни о каком сексуальном возбуждении не может быть и речи.
Бретт столько всего услышал за сегодня, что у него уже не было сил удивляться.
– Значит работа в отделе «Лямбда» грозит хронической и неизлечимой импотенцией? – равнодушно поинтересовался он, словно речь шла о каком-то пустяке.
– Ну а как ты хотел? – всплеснул руками агент Донахью. – Вот ты теперь сможешь подцепить бабёнку и уединиться с ней в мотеле, зная, что в самый разгар вашего соития рядом появится имаго и начнёт что-то с вами делать? Это ведь только на трапезу имаго слетаются по ночам, а поучаствовать в оплодотворении они готовы в любое время суток. (Хотя всё-таки они предпочитают ночь, из-за чего и люди в основном занимаются продолжением рода в ночные часы.) Наш «радар» при этом тоже их чувствует, только слабее. На подобные сигналы мы не реагируем по двум причинам. Во-первых, пришлось бы постоянно вламываться в чьи-то дома или в мотели, потому что сексом люди занимаются обычно в помещении. И во-вторых, просто неохота обламывать кому-то секс.
– Ну