и продолжил, – непогода застала врасплох, надо перевести дух.
– О, тогда вы точно по адресу обратились, – осклабился управленец.
– Охотно верю, – ответил немолодой уже пастор и положил шляпу на стол, говоря этим жестом, что разговор окончен, и он хотел бы уже наконец отдохнуть.
Будто, прочитав его мысли, администратор поднял ладонь и раскрыл ее вниз, в зажатых пальцах висели ключи с большим позолоченным номером 44, они медленно кружились, поблескивая от колышущегося пламени рядом стоящей свечи…
Надев шляпу и сделав несколько шагов, пастор взял ключи из рук управляющего и пристально посмотрел ему в глаза. Тот, не произнеся ни слова, указал священнослужителю направление комнаты взглядом, в освещенный несколькими свечами проход. Невысоко подбросив и поймав в руке ключи, постоялец направился в длинный коридор, полы его рясы развевались от быстрых шагов.
Остановившись у двери с номером 44, святой отец, вставил ключ в скважину и провернул его дважды, замок щелкнул, и дверь частично с легким скрипом распахнулась, вероятно, от гулявшего по отелю сквозняка. Приоткрыв дверь до конца, усталый путник шагнул в темную комнату.
Владелец гостиницы, проводив взглядом нового посетителя до двери, как-то неестественно выгнул шею и хрустнул ею, немного поведя плечами при этом, затем принялся за свои бумажные дела. За стойкой
на его столе у горящей свечи, лежал странный медальон с кричащим ликом демона, заключенном в пятиконечную звезду. Отблески огня свечи гуляли по жесткому лику зловещего талисмана…
Сквозь открытый дверной проем пастор увидел комод, стоящий справа у входа в комнату, на нем стоял канделябр с двумя свечами из трех возможных, рядом лежали спички. Праведник взял коробку, и чиркнув спичкой, зажег обе свечи, комната осветилась сначала маленьким тусклым светом, затем все более ярким, пока, наконец, не озарилась вся целиком. Она, к слову, надо сказать, была достаточно хорошо и со вкусом обставлена. Два больших мягких кресла стояли по углам комнаты, по обе стороны кровати находились тумбы на небольших резных ножках, блеклые круглые ручки выдвижных ящиков отчетливо выделялись на фоне остальной мебели.
Между двумя креслами, над низким письменным столом, обрамленный в прямоугольный широкий багет, висел портрет темноволосой красивой женщины. Приятные, мягкие черты лица ее чудесным образом гармонировали с общей атмосферой комнаты и без остатка вписывались в нее. Бархатное фиолетовое платье, подчеркивало стройность стана молодой особы и очевидную манеру держаться, посему видно было, что изображенная дама была из знатного общества.
Подойдя ближе к картине, святой отец с удовольствием рассматривал удивительной красоты женщину, затем, вспомнив, что до сей поры держит в руках саквояж, поставил его на пол рядом с ножкой письменного стола. Развернулся, и дойдя до постели, сел. Задрал сначала одну ногу, кряхтя, снял штиблет, затем вторую.
Разувшись, с наслаждением лег на постель и вытянул ноги,