«Нет. Не видали, не слыхали».
Заметив патруль, она наперерез бросилась к солдатам:
– Братки, солдатики, не вы меня вчера здесь арестовывали? Я ещё с ребёнком была!
– Снова хочешь? Понравилось? – весело выкрикнул один, но, взглянув в её тёмное и страшное лицо, осёкся: – Нет, сестрёнка, мы другой участок обходили, возле Сенной, а кто здесь теперь, не сыщешь. Нас без разбору бросают туда-сюда.
Не сыщешь…
Прислонясь спиной к стене, Фаина подняла глаза к небу в рваных дождевых тучах, и оно показалось ей бездонной дырой, куда можно броситься и исчезнуть. Эх, кабы так!
– Матерь Божия, помоги! Не допусти!
На неё напала дрожь, сотрясавшая всё тело, но всё же она продолжала безостановочно взывать к серой бездне, что колыхалась над головой:
– Матерь Божия, услышь меня! Спаси и сохрани моё дитя под кровом Твоим!
– Ну, показывай, Манька, где твоя покойница и куды её выволакивать?
Поёжившись с похмелья, дворник Силантий рванул на себя дверь Домкомбеда и заглянул внутрь.
– Сам знаешь, куда померших вывозят. Не мне тебя учить, – огрызнулась Мария Зубарева, – у меня и без тебя хлопот во, по горлышко! – Она провела ребром ладони по воротнику плюшевой кацавейки, что колоколом болталась на её костлявых плечах.
В знак неодобрения Силантий громко цыкнул зубом и сморщился:
– Эх, Машка, вожжами бы тебя отхлестать за дерзость. Разве можно бабе так с мужчиной обращаться? В прежнее бы время…
– Но-но-но, не забывайся. Я теперь тебе не Машка, а уполномоченная, – Мария ткнула Силантия кулаком в спину, – велено тебе очистить помещение – значит, не рассуждай, а исполняй приказание.
– Так чего делать-то? – Силантий обшарил взглядом комнату с вывороченными ящиками письменно стола. – Нету твоей покойницы.
– Как нету? А где она?
– Видать, вознеслась. – Силантий перекрестился.
– Ты шуткуй, да не заговаривайся.
– Сама гляди.
Силантий посторонился и пропустил Марию вперёд. Наступая на разбросанные бумаги, та потопталась посреди комнаты и развела руками:
– Ушла.
– Ясно ушла. Очухалась и убрела восвояси. Вишь, замок сломан. Сильная, видать бабёшка попалась. – В его голосе зазвучало уважение. – Хоть моя Лукерья не слабого десятка, а такую крепкую щеколду не выворотила бы. В общем, с тебя, Машка, простава за беспокойство.
– Да оставь ты со своим балаганом. – Крепко растерев ладонями щёки, Мария оперлась коленом на сиденье стула. – Ежели баба жива, то как мне быть с ребёнком?
Силантий широко зевнул:
– С каким таким ребёнком? Не возьму в толк, о чём ты мелешь?
Остановившись на полуслове, Мария прикусила язычок:
– Это я так, болтаю что ни попадя. Солдаты мне вчера найдёныша принесли. Сказали, около Гостиного Двора подобрали. Вот и думаю вслух, куда бы его приспособить. Сам понимаешь, что ни случись – все к председателю бегут. Будто бы у нас не Домкомбед, а пожарная команда. –