только одного: я остался в темноте. Фонарик до сих пор был у Калли, она нуждалась в нем больше.
Бежать, не видя дороги, казалось абсолютно невыполнимым. На пути попадались ямы, ограждения, здания. В одно из них я и врезался, чуть не сломав нос. Наощупь пробрался внутрь и начал быстро взбираться по лестнице наверх. В голове созрел план, которому требовалась немалая доля везения. Выбравшись на крышу, я упал на колени и проехался с хрустом по мху, а потом аккуратно откатился в сторону. Удача была на моей стороне. От выхода тянулась светло-голубая полоса тусклого света. Этого мне вполне хватит, чтобы видеть, как и куда будет двигаться зверь. У края крыши я заприметил острый кусок железного прута, который прямо просился в руку.
У выхода послышалась возня. Медленно, принюхиваясь появился зверь. Он был ещё омерзительнее, чем я успел рассмотреть до этого: кожа рваными кусками свисала с боков, словно он линял или был потрёпан хищником покрупнее. Слюна капала с зубов, с дымом и шипением падала на крышу, оставаясь там пузыриться.
«Так, – подумал я, – лучше бы мне не касаться этой слюны».
Замереть на одном месте было сложно. Но идти, похрустывая мхом, это всё равно, что добровольно броситься к нему в пасть. Поэтому я неподвижно стоял в нескольких шагах с прутом наготове. Только бы не промахнуться! Второй попытки у меня не будет. Внезапно зверь застыл, запрокинул голову, издал протяжный вой, а потом резко кинулся в мою сторону. Больше времени на размышления у меня не было. Я тоже закричал, не то от страха, не то от боли, потому что правая моя нога с хрустом провалилась в пол. Выставив вперёд своё оружие, я с силой вдавил его в мягкую плоть. Существо пронзительно завизжало, дернулось в сторону, утягивая меня за собой и валя на пол. Я чудом не оказался прямо под ним, иначе бы одному мне не выбраться. Отлетев на несколько метров и ударившись головой, я потерял сознание, а когда открыл глаза, вокруг было темно и тихо.
Немного побыть в покое явно не помешает. Хорошо, что зверь затих, но мне тоже здорово досталось. В голове гудело и пульсировало, нога отекла и не двигалась.
– Ну вот, Дэй Олан, так и закончится твоя история великих достижений. И никто ничего не узнает. Кости твои будут навеки погребены глубоко под землёй в древнем мире, о существовании которого большинство даже не подозревает.
– Сам себе читаешь надгробную речь? – спросил в темноте женский голос.
– Не мешай мне прощаться с этим миром, или не с этим, а с моим, но он не здесь. Ох, Калли, ты меня запутала. Калли?! – до меня вдруг дошло. – Что ты здесь делаешь? Я ведь сказал тебе уходить!
– А я и ушла, – сказала она, усаживаясь рядом, подсвечивая себе фонариком. – Я прождала тебя час, а потом, увидев свечение и крики, вернулась. Я думала, ты погиб!
И она обняла меня, словно мы не виделись много лет.
– Почти живой, как видишь, – произнёс я и отстранил её. Странное чувство возникло от прикосновения Калли, такое тёплое