братуха, ты убьешь этого ублюдка, – ребята удерживали его уже вдвоем, они сами рисковали получить под шумок, так как Бронька рвался в бой, обезумевший от жажды мести, он понимал, что это первая и последняя его схватка здесь, в любимой мореходке, и от этой мысли хотелось выть, растоптать эту недостойную мразь в обличье моряка.
Муха отхаркивался кровью вперемешку с соплями, он с трудом приходил в себя, не веря в позорное поражение, но гонору не убавилось, подлец еще шепелявил сквозь щели выбитых зубов.
– Ну теперь тебе конец, щенок.
Хлесткий удар ногой в голову его вернул в исходное положение, лежа ничком в луже своей собственной крови, и, похоже, больше добавок ему уже не требовалось, горе-мастер Муха был в глубоком нокауте.
Наутро Бронька подал рапорт об отчислении из училища, ему предложили самому, так сказать, по собственному желанию… и теперь в его анкете, что ушла в определенную госслужбу, появилась не очень-то лестная для молодого человека лаконичная, но в то же время весьма исчерпывающая запись: «Морально неустойчив и склонен к нападению».
Муха, зализывая раны, обдумывал план своей очередной подлости, но уже не в стенах мореходки, а при статусе поверженного мастера, так что о дальнейшей его судьбе нам ничего не известно, да стоит ли вообще вспоминать таких тварей, но, видимо, и они нужны на этом свете, раз уж все таки имеют место тут быть…
До новогодних каникул оставалась всего неделя, когда он постучал в двери Инны, ее счастью не было преград.
– Вот так, ну надо же, какой поворот судьбы, а я, загадывая желание, всегда молилась, чтобы ты не стал моряком дальнего плавания.
– Значит, твои молитвы были услышаны, все вы, женщины, немного колдунки и ведьмы.
– Что будешь делать дальше?
– По вашему желанию, мадам, буду целовать эти нежные губки.
И под защитой неписаных законов любви они слились в одно целое, то есть в долгий поцелуй, плавно переходящий в бурный половой акт…
Ей еще не исполнилось шестнадцать, школьница, он всего на год старше, а уже с грузом недоброго опыта жизни за плечами.
Они рановато начали активную половую жизнь, а возможно, и нет, может, и в самый раз, кто знает, эти двое, как знать, просто пользовались лимитированным временем, данным для их счастья.
Ее родители их отношениям возражать не стали, видимо, у них был свой опыт, они приняли Броньку как сына, а домой, к своим, он так и не вернулся, хотя разделяло их всего-то пятнадцатикилометровое расстояние между поселками.
Не только потому, что было стыдно за неоконченную учебу, отчасти, может, и так, но больше по той причине, что в том небольшом отцовском домике и без него было тесно, а тут еще плюс Инка под боком… ну как он мог ее оставить одну.
Глава 4
Наутро он пошел в колхозную контору поинтересоваться о возможности получить какую-либо работенку.
Директор принял его в кабинете и, внимательно выслушав, по-отцовски изрек:
– Молодец,